- Скажи мне, что ты меня любишь, что всегда будешь рядом, что никогда не бросишь ради кого угодно? - ее голос тонул в тихом шорохе листьев. Луна высвечивала ее милое лицо с беспристрастностью зеркала. Он смотрел прямо в ее глаза и молчал. Он знал, что она и без слов хорошо понимает его, так же как и он понимал ее все время, просто ей хотелось говорить. Он не перебивал ее, ведь ее голос для него был лучше всякой музыки.
     Он просто упивался счастьем и радостью от близости любимой и радовался великолепной природе вокруг. Ласковый вечерний ветерок, еще не успевший остыть после знойного дня, приятно обдувал обнаженные тела. Мягкий песок, поднимаемый порывами ветра, нежно щекотал кожу. Солнце, уже почти скрывшееся, посылало свои последние на сегодня лучи всем влюбленным, и так приятно было оказаться среди этих счастливчиков.
     Их губы сами нашли друг друга и слились в долгом поцелуе. Он вспомнил о том, что надо дышать, лишь через пару минут, когда его легкие готовы были разорваться. Они легли на волнистый песок и лежали, смотря в небо.
     - Я так люблю купаться ночью, пойдем окунемся? - сказала она. Могла бы и не спрашивать, он всегда готов выполнить любое ее желание. Они пошли, вода приятно холодила кожу, дно стало плавно исчезать под ногами. Проплыв некоторое расстояние он обернулся и увидел, что она остановилась, зайдя по пояс. Он хотел ее позвать плавать наперегонки, но тут до него дошла вся красота представшей перед его взором картины. Её словно точёный из мрамора профиль на фоне закатного неба производил поистине незабываемое впечатление, упругие груди чертовски красивой формы покрыты капельками воды, распушенные волосы развеваются на ветру, а поскольку он был глубже в воде то ее немного разведенные ноги ничего не скрывали от его взора.
     - Постой так еще немного - я хочу запомнить тебя такой на всю оставшуюся жизнь, - он пожалел, что не умеет рисовать, ведь такая картина всегда радовала бы глаз и никого не оставила бы равнодушным.
     Она засмеялась:
     - Ты еще успеешь на меня насмотреться, - медленно она подошла к нему и положила руки ему на плечи, продолжила уже серьезно: - ведь мы всегда будем вместе.
     От ее прикосновения по телу словно прошел разряд, он вдруг понял, что давно уже возбужден сверх всякой меры. Проследив за его взглядом, она понимающе посмотрела ему в глаза и, ничего не говоря, прижалась к нему всем телом, губы их опять соединили два желавших друг друга тела. Его руки нежно гладили ее спину и ягодицы, она медленно провела руками по его бокам и взялась за его напряженную плоть. Он вздрогнул от резкого приятного ощущения.
     Она стала медленно приседать, плавно уходя при этом под воду. Сквозь прозрачную гладь воды он видел, как ее губы приближаются к готовой лопнуть от возбуждения головке его члена. Она тихо прикоснулась губами к его члену, потом ее язычок прошелся вокруг головки и, наконец, член погрузился в ее ротик до самого основания. Подарив ему несколько секунд острого наслаждения, она неожиданно прекратила ласку, заметив, что он уже готов разрядиться.
     Как только она вынырнула, он сразу подхватил ее не руки, и, словно ребенка, понес к берегу. Они легли на траву, и он губами собирал капельки воды с ее груди. Постепенно он опускался все ниже и ниже, ее дыхание становилось все более частым, ее бедра стали двигаться навстречу его движениям. Он пил ее сок, который показался ему самым пьянящим напитком из всех, что ему довелось пробовать.
     Она сама остановила его, когда почувствовала, что и сама подходит к точке разрядки. Им так хотелось испытать оргазм обязательно вместе, что она сумела остановиться.
     Она поудобнее легла на мягкой траве, он стоял над ней, его вздыбленная плоть подрагивала в такт частому биению его сердца. Она сама направила его член к входу в святая святых ее чистой души. Член слегка уперся в ее пухлые губки - он боялся причинить ей боль резким движением. Она помогла ему, сделав едва уловимое движение бедрами в сторону его члена, и он начал погружаться в манящую глубину. Когда член вошел весь, он немного помедлил, затем начал равномерные движения, дыхание их участилось, его губы нашли ее грудь, потом стали нежно целовать ее шею. Она испустила тихий стон, он остановился:
     - Тебе больно?
     - Нет, что ты. Это я от наслаждения. - Они и не заметили, что все это было сказано еле слышным шепотом.
     Долго это продолжаться не могло, и он вскоре почувствовал, что уже почти вплотную приблизился к той черте, из-за которой уже нет возврата. Взглянув на ее лицо, он понял, что с ней происходит то же самое. Его движения стали более резкими и быстрыми - они вышли на "финишную прямую".
     Еще несколько толчков - и тела их слились в едином всепоглощающем взрыве страсти и острейшего наслаждения. Берег огласился последним протяжным стоном, и в нем звучало все - и радость, и сладкая боль, и счастье, и благодарность доставившему наслаждение.
     ...Белесые капли туго ударили в кулак. Рука сделала еще несколько движений вдоль члена, начинавшего терять твердость. На скомканных простынях он повернулся на бок и стал смотреть в окно на усыпанное звездами небо. Берег озера постепенно исчезал из его мыслей, оставался только ее образ, ясный и чистый, вселяющий надежду на завтрашний день. Завтра первым уроком будет биология, и они опять сядут за одну парту, и, если повезет, то их обоих за болтовню во время урока выгонят из класса.

     18.07.2001