Отдыхая на побережье океана в Африке, Мэри и ее сын Джек часто ходили на пляж. Каждый раз Джек замечал, что все мужчины на пляже оглядывались на его мать, когда она проходила. Мэри привлекала пристальное внимание всех мужчин от мала до велика, где бы не появлялась, но особенно, когда была в купальнике - невозможно было не обратить внимания на ее огромную грудь. По крайней мере, большинство людей вряд ли встречали в своей жизни большую, чем у Мэри. Она была блондинкой невысокого роста, 30 лет, со стройными, чуть полноватыми ножками и очень симпатичным, полудетским лицом. Это настолько контрастировало с ее необъятным бюстом, что от женщины невозможно было оторвать глаз.

На пляже, играя в волейбол, они с Джеком однажды познакомились с компанией африканцев, среди которых были как взрослые, так и молодые люди. Один из них пригласил Мэри вечером в один из баров на побережье. Мэри согласилась, но сказала, что придет с сыном, так как не может оставлять 12-летнего мальчика одного в отеле. Негр не возражал. Когда уже стемнело, Мэри начала собираться, в то время как ее сын Джек был уже готов и читал какую-то книжку лежа на кровати. Мэри примеряла различные наряды, но остановилась на желтом платье с крупными розовыми цветами. А так как на нем был большой вырез на спине, она решила снять бюстгальтер, чтобы его не было видно сзади.

Она попросила сына отвернуться, а в это время расстегнула свой огромный лифчик и надела короткое желто-розовое платьице. Джек пытался подглядеть, но почти ничего не успел заметить. Ему уже давно до смерти хотелось увидеть груди матери, но каждый раз ему что-нибудь мешало. На этот раз она повернулась к нему спиной, когда снимала с себя бюстгальтер, и он увидел лишь как качнулись бока ее грудей от резкого поворота.

Мэри повертелась у зеркала и заметила, что черные трусики просвечивают сквозь желтую материю платья, и решила избавиться и от них, быстро и незаметно для Джека сняв их и бросив в угол. Джек уже обулся и спросил, идут они или нет, поэтому Мэри не стала искать другие трусы, а просто надела туфли на шпильках и они вышли из номера. В лифте Джек заметил, что соски матери просвечивают сквозь ткань платья, и это очень его возбудило. Она была без бюстгальтера и поэтому ее груди свешивались почти до пояса и тряслись при каждом ее шаге. Ему очень хотелось дотронуться до одной из них, но он с трудом сдерживал себя.

В баре, куда пришли мать с сыном, сидели один чернокожие и были только мужчины. Большинство из них составляли их новые знакомые с пляжа. Их было восемь человек. Играла африканская музыка, а по видео шло какое-то шоу. Все были очень рады приходу Мэри и стали дружно угощать ее, так что через некоторое время она слегка опьянела. Многие делали ей комплименты, говорили, что ей идет желтый цвет, что у нее классное платье и т.п. Джек в это время попивал пепси, и, слегка скучая, смотрел телевизор. Однако через некоторое время он с удивлением обнаружил, что по нему уже идет порнофильм, в котором двое чернокожих мужиков охаживают молодую белую женщину во все места. Потом он обратил внимание на то, что его мать и несколько африканцев танцуют зажигательные танцы.

Через некоторое время они уже сидели за стойкой бара и пялились на порнуху. Джеку было не очень удобно, что он смотрит такие вещи при маме, но ей, казалось, было уже все равно от выпитого алкоголя. Только когда он еще раз оглянулся, он заметил, что Мэри уже сидит на коленях у высокого африканца и он шепчет ей что-то на ухо. Мэри улыбалась в ответ, поглядывая на своего сына, и на ее лице одновременно читались стеснение и похоть. Джек подошел к ним и спросил Мэри: «Мама, почему ты сидишь у него на коленях?» Мэри улыбнулась и ответила: «Ты видишь, какой большой и сильный этот мужчина. Мне удобно у него. Я себя чувствую такой маленькой и слабой, как маленькая девочка». Негр засмеялся и добавил: «А еще мне очень нравится твоя мама.

Ты ведь знаешь, какая она красивая?» Джек кивнул. Но негр не собирался заканчивать беседу: «Твоему папе она тоже, наверное, очень нравится? Где твой папа, Джек?» Мальчик с неохотой ответил: «Папа с нами не живет, они в разводе». – Хмм, - не унимался африканец, - значит, ты живешь вдвоем с мамой? А другие мужчины к вам приходят? Джеку не хотелось отвечать на этот вопрос, но Мэри улыбнулась и сказала: «Не стесняйся, милый. Ответь ему». Тогда Джек сказал: «Да, у мамы есть друг, дядя Майк.

А в прошлом году приходил дядя Арни, а до него еще дядя Пол». Негра развеселил ответ мальчика. Он продолжил допрос: «А на ночь они у вас остаются?» Джек снова кивнул. – Ясно, - улыбнулся мужчина, - но они ведь не такие большие и сильные как я? –Нет, сэр, Вы намного больше их. – произнес мальчик. Негр был доволен ответом. Он вдруг начал расстегивать свою рубашку: «Послушай Джек, твоя мама сказала мне, что ей нравится, когда у мужчины волосатая грудь. Ты видел кого-нибудь из мужчин, которые к вам приходят без рубашки?» - Да, сэр… Я видел дядю Майка и дядю Арни. – И как, у них волосатая грудь? – не унимался негр. - Не очень, обычная, - отвечал мальчик. - А у твоего отца? «Нет, вообще голая». Мужчина засмеялся. - А теперь посмотри на мою,- сказал он, и распахнул рубашку, обнажив свой могучий торс спортсмена. Она была усеяна черными, кудрявыми и густыми волосами. «Видел когда-нибудь такую?» Джек отрицательно покачал головой: «Нет, сэр, никогда».

Тут Джеку захотелось в туалет и он спросил у бармена как туда пройти. Стоя у писсуара, он услышал разговор двух негров: "Ты видел какие сиськи у этой американки? Должно быть, 44 размера или даже больше! Она еще к тому же без лифчика, ты заметил? Они трясутся от каждого ее вздоха и висят до пупа. Да, как бы я хотел оттрахать такую конфетку!" Джек опешил от того, что услышал и поспешил в бар, чтобы убедиться в том, что все в порядке. Мэри продолжала сидеть на коленях у высоченного негра, и Джек заметил, что африканец одной рукой слегка водит по низу грудей его матери, чуть-чуть задевая соски, которые явственно вырисовывались под тканью. В это время Мэри попивала коктейль из бокала, как будто ничего особенного не происходит.

Оказывается, Джек был не единственным, кто наблюдал за этой сценой. Сидевшие рядом с ним молодые африканцы комментировали друг другу: "Ну и сиськи! Они до пояса висят! Сейчас он ее трахнет!" Джек оглянулся и увидел, что его мать уже сидит не на коленях у негра, а прямо на том месте, где вероятно находился большой и мощный член. К тому же она делала движения, похожие на покачивания.

В это время африканец продолжал своими огромными ручищами водить по нижним частям грудей женщины, от чего у нее еще больше напряглись соски, и это стало всем заметно. Мэри же с наивным выражением лица, не только не сопротивлялась, но, казалось, только и хотела, чтобы он делал это с ней. Через некоторое время африканец осмелел, и немного приподнял женщину за талию. Пока мама Джека стояла, другой рукой негр расстегнул свою ширинку, достав огромный, уже возбужденный член с черной головкой. Вокруг разнесся хохот.

Джек не понимал, что происходит, точнее не верил своим глазам. Затем африканец посадил его мать обратно и, приподняв край ее платья, медленно, но уверенно вставил свою дубину в чрево Мэри. Тогда все увидели, что она была без трусиков. У мамы Джека были светлые волосы на лобке, и африканцам это видимо понравилось, так как они начали оживленно обсуждать их. Каково же было удивление мальчика, когда он увидел, что его мать стала сама приседать на этой штуковине, которую негр только что вставил в нее! При этом ее огромные дыни начали сильно колыхаться под платьем от каждого ее движения. Теперь негр уже не скользил рукой по низу грудей, а со всей силы мял ее сиськи, сжимая их вместе и разводя в стороны.

Вся эта картина произвела сильное впечатление на остальных, и буквально сразу же, как негр начал трахать Мэри, к ней подошли еще двое африканцев и спереди стали стаскивать с нее платье через голову: "Покажи-ка нам свои арбузы, детка!" Джек хотел было вступиться за мать, но вдруг увидел, что она сама подняла руки, помогая им снять его. Вытащить платье из-под ее грудей оказалось непростой задачей, но все же через мгновение огромные тяжелые дойки вывалились наружу и стали шлепать о живот женщины, в то время как "баскетболист" катал ее на своем "коне". В баре все дружно заохали: никто прежде не видел ничего подобного.

Вымя было просто невероятного размера, с большими розовыми сосками! Двое негров, стянувших с нее платье, отдали его Джеку, а сами начали ловить колыхающиеся груди Мэри за соски, и поймав, тянуть их вниз. Мэри застонала, и это еще больше развеселило африканцев: они поняли, что белой женщине нравится то, что с ней вытворяют. Но вскоре, неожиданно, она слезла с члена и, встав на колени напротив большого негра, под всеобщее улюлюканье взяла его штуковину в рот и принялась сосать. Один из парней, до этого мявший ее дыни не растерялся, и пристроившись сзади, ввел свой член в чрево матери Джека. Мэри не возражала и даже привстала с колен, чтобы ему было удобнее, сама, в это время, продолжая заглатывать, насколько было возможно, диковинный черный шланг. В это время негр, пристроившийся сзади начал работать и дыни Мэри стали раскачиваться в такт его движениям. Вскоре "баскетболист" громко застонал, и всем стало ясно, что он собирается кончать.

Интрига состояла лишь в том, куда он кончит и как много спермы из него выйдет. Он взял голову белой женщины в свои большие ладони, чем дал понять, что намерен кончить ей в рот. Мэри, похоже, не возражала, и вскоре он наполнил рот мамы Джека своим семенем. Спермы было так много, что часть ее пролилась на ее необъятные груди. Остальное же она благополучно проглотила, вызвав шквал аплодисментов за свое владение искусством любви. Она аккуратно облизала его большой член, благодарно посмотрев в его глаза снизу вверх.

А в это время к своему оргазму начал подбираться и второй ёбарь. Груди Мэри стали качаться в еще более быстром темпе, чем прежде. Она застонала, почувствовав скорый оргазм и крикнув "Только не в меня!" соскочила с парня, повернувшись к нему лицом и широко открыв губы получила еще одну порцию семени в свой ангельский ротик. По залу раздался гул. Следующий счастливчик уже расстегивал свою ширинку и доставал оттуда член. Через несколько секунд он был уже в ней и дойки Мэри снова затряслись в позе "по-собачьи".