Встречая Николая, Любаша смотрела на него влюбленными глазами. Он долго не обращал на девчонку внимания, пока однажды, огорченная его холодностью, она неожиданно не разрыдалась за его спиной. Услышав горестные всхлипывания девочки, он посмотрел на нее и, подойдя к ней вплотную, спросил: - "Кто тебя обидел воробышек? Скажи, я ему…".

У нее ручьем хлынули слезы. На круглой юной мордашке было такое горькое выражение, что у него невольно дрогнуло сердце. Прижав к груди ее головку, он начал успокаивать, поглаживая ее по волосам. Прильнув к его груди, она продолжала всхлипывать, пряча от него заплаканное лицо.

- Так кто же тебя обидел, воробышек?

У него снова мягко защемило сердце жалостью к этой чистой девочке.

- Ты.

- Кто?!

Он даже раскрыл рот от удивления.

- Я, обидел тебя?! Как же?!

Она снова расплакалась.

- Не реви! Не реви, говорю! - Голосом Карлсона, который живет на крыше, прикрикнул он.

Мимо них проходили люди, с неодобрением и подозрительно оглядываясь на него, словно это он обидел ее. Ему стало неудобно стоять на лестничной площадке.

- Пойдем ко мне. Там разберемся.

Сделав шаг к двери, он отпер ее и войдя вместе с ней в квартиру, закрыл дверь.

- Кушать хочешь? - Спросил он, расстегивая на ней молнию курточки.

Она отрицательно помотала головой.

- А я, жутко голоден. Пошли на кухню.

Кухонька у него такая маленькая, что сев на табурет у стола Любаша перекрыла проход. Передвигаясь от стола к плите, Николай то и дело задевал ногой бедро девочки. Упругое, литое бедро не девочки, а молодой девушки, вдруг осознал он. Да и ноги ее, длинные, красивые и стройные, были сильными ногами зрелой девушки. С симпатичными ямочками на круглых, полненьких коленках. Украдкой посмотрев на них, Николай оценил упругость и наполненность ее высоко открытых ляжек, туго обтянутых узкой, короткой юбкой. Под тонким свитером бугрились неожиданно крупные холмы упругих грудей, слегка вздымающихся вверх.



"Как незаметно выросла девчонка! Я даже не заметил этого", - с неожиданным волнением подумал он, поняв, что в его квартире сидит прекрасная юная девушка.

"Глупец! - Мысленно выругался он. - Она же влюблена в тебя! А ты, чурбан слепой, этого не замечаешь! Вот почему она разрыдалась. От отчаяния, из-за меня идиота".

Пока он ужинал, она ждала его, держа в руке стакан сока.

Убрав посуду, он виновато склонил перед ней голову: - "Прости меня воробышек за слепоту. Не заметил, как ты, незаметно для меня превратилась в прекрасную лебедушку".

Ярко вспыхнув, она вскочила на ноги и, задев его тугой грудью, опустила перед ним голову.

- Не надо, винить себя Коля.

- Лебедушка моя! - Внезапно севшим голосом нежно произнес он.

Недоверчиво подняв головку, она взглянула в его глаза, и он невольно обнял ее, обхватив узкие нежные плечики. Люба доверчиво прильнула к его груди. Прикосновение твердых грудей, заставило его отпрянуть, вздрогнуть как от удара, но она уже сама обхватила его руками и прильнула всем телом, явственно ощущая появившийся на его бедрах твердый бугор. Но, это не смутило ее. Она еще крепче прижалась к нему бедрами.

- Лебедушка! Любушка! Пощади! Ведь живой я. Не надо так со мной! Я, ведь могу не выдержать. - Умоляюще зашептал он, едва сдерживаясь, чтобы не сдавить ее в объятиях.

- Коля. Коленька! Ты хочешь меня, - обжигая его шею дыханием, прошептала она. - Так вот она я. Бери.

- Любушка. Не надо. Я, боюсь… сделать тебе больно.

- Сделай мне больно Коленька. Я хочу, почувствовать это. Хочу быть твоей. Совсем. До конца.

- Воробышек! Лебедушка.

Сердце Николая ухнуло в груди. Подхватив на руки ее легкое тело, он понес ее в спальню.

Щелочка девушки раздалась под его напором, и в спальне раздался ее полный счастья и боли стон.

- Лебедушка! Любовь моя! - лихорадочно шептал Николай, ритмично двигая членом в тугой щелочке девушки.

Оплетя его ногами, она качалась под ним, издавая тихие стоны.

Через девять месяцев у него и его любимой жены, родился сын.



11.03.2003