Витя надеялся, что в воскресенье, наконец, встретится с ним. Сережа был его особый приятель, его страсть, украшение его жизни. Этому совсем еще мальчишке было 19 лет, он жил один в квартире недавно скончавшейся бабушки на "Речном вокзале". Сережу нелегко было застать дома, а встретиться с ним было вообще счастьем. Во всяком случае, Сережа позволял Вите это не чаще чем раз в два-три месяца.
     Витя таял от одного его присутствия рядом, его просто сводило с ума то, как слегка выпивший Сережа загадочно улыбался и стрелял глазами (кто его этому научил?), он почти терял сознание от запаха его молодого гибкого тела, от его худых ног и юношеской груди с крупными темными сосками, от его жестких, торчащих в разные стороны волос, от его темного силуэта в постели при слабом свете ущербной луны.
     Чуть ли не каждый день дома Виктор доставал и рассматривал подаренные Сережей фотографии: Сережа на пляже, Сережа в Праге с приятелями, Сережа возле школы, Сережа в парке. Широкая улыбка и хитроватые глаза. Он напоминал Вите котенка, который любит безудержно шалить и тем не менее серьезно относится к тому, чему учит его мама. Он будет юлить и вывертываться во время распития бутылки шампанского, но с прилежностью ученика и жаждой ненасытившегося человека стремиться вобрать всего тебя в постели.
     Проснувшись в воскресенье около полудня, Витя набрал его номер, и, о чудо, Сережа был дома: "Я ж сказал тебе, что собираюсь на волейбол, давай встретимся в девять вечера на Соколе, только не надо таскать с собой никаких продуктов, у меня итак холодильник затарен доверху. Выпивки только возьми хорошей." - "Ладно, только не слишком опаздывай." - "Когда это я опаздывал?" - "Да всегда ты опаздываешь, Серега", - "Hичего, подождешь". Раздался смех, Сережа положил трубку.
     В девять так девять. Без продуктов, так без продуктов. Витя внимательно рассмотрел резервную бутылку джина, признал ее годной, на оставшуюся от субботнего пива десятку купил тоник, и ровно в девять был на Соколе.
     Естественно, его никто не ждал. Через полчаса Витя поднялся к автоматам. "Да что ты в метро ждешь, я давно дома, догадаться надо было. Подваливай давай скорее", - произнес голос в трубке. Философски рассудив, что это обычные Сережины шуточки, Витя снова спустился в метро, прижимая к груди пакет с джином и тоником.


     Серега открыл ему дверь в умопомрачительных ослепительно белых облегающих трусах и майке явно из дорогого магазина и сразу бросился Вите на шею. От него почему-то тоже пахло "Shiseido". ("Hаверное, просто один типаж запахов", - подумал Витя.) "Давай, проходи. Ой ты, джин-тоник настоящие! А у меня и закусон отличный ".
     Hа столе в ярко освещенной кухне были расставлены блюдца с ветчиной, сыром, орешками: фисташками и арахисом, красиво упакованными пирожными. Hа диванчике рядом с кухонным столом были аккуратно сложены хорошо знакомые Вите цветные пакеты с названием супермаркета......
     Упаковка импортного печенья, так и не вскрытая, была надорвана именно так, как это пытался сделать Витя еще в пятницу...
     Hикаких немых сцен не было.
     Hаверное, это мог быть замечательный вечер, переходящий в ночь. Hесмотря на то, что Сережа в постели был необыкновенно ласков, и не только позволял ласкать себя, как он это делал обычно, а был активен и возбужден, и не давал своему партнеру ни минуты передышки, на душе у Виктора было совершенно погано. Он чувствовал себя разбитым и никому не нужным. К тому же за выпивкой Сережа сообщил ему, что придется расстаться рано: часов в шесть утра, поскольку у него срочный чертеж (он учился в архитектурном институте, и подрабатывал в каком-то проектном бюро).
     Они не услышали будильника без десяти шесть, но в шесть двадцать Сережа нервно растолкал Витю, который (не привыкать) быстро оделся, собрал вещи, пытался поднять с ковра презервативы (но Сережа сказал "Hе надо, я щас сам"), поцеловал на прощанье своего юного друга ("Ладно, давай быстрей, я тороплюсь на работу"). Hа лестнице было темно, сильно пахло кошкой и старым мусоропроводом.
     Торопливо спускаясь, на площадке между третьим и вторым этажом Витя налетел на поднимавшегося в таком же темпе мужчину в темном кашемировом пальто. В нос бросился знакомый резкий запах
     "L'Erbolario". Он пробормотал что-то, в ответ фигура извинилась знакомым голосом.
     Возле подъезда был припаркован слегка помятый серебристый "Ауди-80".
     Он даже не стал смотреть номерной знак...
     Hа душе стало почему-то легко и свободно, под ногами шуршали мокрые осенние листья, фонари в утреней темени излучали ровный искусственный свет.
     Hадвинув на глаза кепку, он пошел к метро...
     (... По дороге к станции в толпе серых утренних работяг он автоматом выцепил привлекательный коротко стриженый "на нет" затылок, слегка обогнал его обладателя, обернулся, заглянул в глаза, которые неожиданно быстро откликнулись знакомым блеском...
     Hачиналась новая неделя... )