Развод так меня вымотал, что я решил немного развеяться и съездить к старшей сестре в гости. Она жила в Москве, а я – в часе езды на электричке.

Моя сестра Ольга была старше меня, рано вышла замуж, родила дочь, но через три года муж и дочь погибли. Когда горе немного утихло, сестра удочерила очаровательное белокурое двухлетнее существо – Люську. (Как я потом узнал, у Ольги не могло уже быть своих детей.)

Люська росла очаровательной, ласковой и немного набалованной девочкой. Многие не догадывались, что она не родная дочь Ольге. Я, приезжая в гости к сестре, играл с Люськой дни напролёт. Потом у меня появились взрослые интересы, мы стали видеться реже, а потом я женился и несколько лет мы вообще не виделись.

Сколько ей сейчас? Когда её удочерили, мне было двенадцать. Значит, ей сейчас уже пятнадцать! Я старше её на девять лет и мы не виделись четыре года!

Когда я гостил у сестры в последний раз, Люська была угловатым костлявым подростком. Какая она сейчас?

Я попытался представить себе Люську, но ничего не вышло. Вместо этого в голову лезли разборки с женой.

С начала нашей совместной с женой всё пошло не так. Как мы не пытались, всё заканчивалось ссорами. Даже рождение Вовки ничего не изменило. И через четыре года мы решили расстаться. Хорошо, что с Вовкой я мог видеться сколько угодно.

Так незаметно я подошёл к дверям квартиры Ольги.

Мне открыла красивая блондинка. Только спустя мгновение я понял, что это Люська.

--Ура, мам, дядя Олег приехал! – завопила блондинка и бросилась мне на шею.

Она обхватила меня руками и прижалась ко мне увесистой грудью. «Ого,- подумал я,--а четыре года назад там ничего не было!»

После приветствий, объятий и неловких шуток, которые возникают при таких ситуациях, мы пошли на кухню попить чаю и поболтать.

--Смотри, как вымахала твоя племянница!— Сестра с гордостью любовалась Люськой.— А была костлявая пигалица!

--Мам, хватит. Дядя Олег устал, а ты его утомляешь воспоминаниями.

Люська сидела рядом на табуретке, и её бедро было плотно прижато к моему. Я, конечно, мог отодвинуться, но зачем? Ведь она сама так села! Мне было приятно и немного жарко.

Я украдкой разглядывал Люську. Те же белокурые локоны, курносый носик, родинка на шее, но теперь это была уже взрослая девушка, а не просто Люська, которую можно было, как раньше, щипать, щекотать и тискать! Хотя я не отказался- бы потискать её, тем более что моё воздержание всвязи с разводом очень затянулось. Помню, в последний приезд к ним, когда мы в шутку возились, у меня прямо колом стоял, когда я обнимал Люську, щекотал её худые рёбра, задевал пупырышки сисек.



После обеда Люська предложила прогуляться, и мы пошли в зоопарк, который был в двух шагах.

Я бродил с Люськой по зоопарку, особо ничего не воспринимая. Она держала меня под руку, опять прижимаясь ко мне бедром, как к своему мужчине. Моя голова была приятно пуста.

Ольга после обеда ушла на сутки дежурить, оставив на столе записку, что есть на ужин, завтрак и обед.

До вечера мы предавались воспоминаниям ,как раньше играли, что делали.

--Ты вроде раньше гимнастикой занималась?—спросил я

--Да это давно было.

--Покажи, что помнишь!

После недолгих уговоров Люська сделала колесо, потом села на шпагат.

--Ух ты!— удивился я—А я могу только «берёзку».

Я лёг на пол и нелепо задрал ноги к потолку. Люська повалилась на диван от смеха.

--Это не берёзка, а коряга! Смотри!

Она легла на пол, изящно подняла ножки к потолку и развела их в стороны в шпагат.

На Люське были обычные тонкие «тренерки», и я без труда разглядел плотные мясистые валики её половых губ.

Увидев мой взгляд, Люська быстро села на диван.

--А чего ты развёлся?

--Не сошлись характерами— ухмыльнулся я,-- ссорились часто.

--А Вовка?

--С ним я вижусь. Иногда.

Люська постелила мне в дальней комнате, и мы уселись на диван смотреть телевизор. Шла какая-то фигня, и мы просто сидели рядом и смотрели эту фигню.

--Слушай, Олег, я так устала! Можно я лягу, а голову положу тебе на ноги?

--Конечно! Только подложи что-нибудь под голову.

Люська взяла потрёпанного плюшевого медведя, с которым играла ещё ребёнком, положила его мне на ноги, и легла на диван, уложив голову на игрушку

--Помнишь этого медведя? Я с ним ещё в первом классе играла!

Она поправила медведя и взяла мою руку.

--Какая у тебя нежная рука!

--Правда?— Я не знал, что сказать.

--Да. Погладь меня по голове.

Она положила мою руку к себе на голову. Я осторожно стал перебирать её локоны, гладить ушки. Если бы не медведь, она бы всё поняла. Член моментально встал, но я боялся пошевелиться и поправить его.

За окном смеркалось, но свет мы так и не зажгли, и только телевизор освещал комнату. Я гладил Люську по волосам, член ныл, яйца ломило. Она лежала неподвижно и молчала, только иногда глубоко вздыхала.

Мои руки уже гладили её шею, забирались под плечики халата и нежно поглаживали там, но пустить руки дальше я не решался. На её шее бешено пульсировала какая -то жилка.

Надо было решать—идти спать или гладить дальше. Я выбрал второе.

Очень осторожно я стал двигать руку дальше.(Халат почти не мешал).Вот уже нежная мякоть её груди!

Я словно оглох от стука своего сердца. Почти не касаясь груди, я протянул пальцы чуть дальше и взял ими Люськин сосок. Он был большим и выпуклым. Под моими пальцами сосок съёжился.

Плохо соображая, я просунул обе руки под Люськин халат и стал тискать её большую горячую грудь. Люська молчала и прерывисто дышала.

Не знаю, сколько это продолжалось, но это требовало продолжения ,к которому я был не готов. Я осторожно выбрался из-под медведя и пошёл в душ. Стоя под душем, я размышлял, что же я хочу достичь, тиская пышные формы племянницы- малолетки? Засунуть ей свои двадцать пять сантиметров? (Да, да, двадцать пять, бывшая жена сама измеряла в медовый месяц!) Да и возможно ли засунуть член взрослого мужчины в её подростковую письку?

А Ольга? Она же мне доверяет! Да и залетит Люська, не дай бог. Бывшая меня всегда упрекала, что я поздно вынимаю.

А с чего я взял, что Люська будет со мной трахаться? Разрешать себя гладить - это одно, а всякие крайности - это другое. Может, она ещё девочка.

Напоследок окатив холодной водой свои двадцать пять сантиметров, которые никак не желали уменьшаться и требовали продолжения, я пошел спать.

Проходя через большую комнату, я заметил, что Люська разобрала диван и легла, отвернувшись к стене. Я тихо сказал: «Спокойной ночи», но она не ответила. Может, уже спала.

Уснул я удивительно быстро, но проспал, по- моему, недолго .Проснулся я от шороха. Открыв глаза, я увидел Люську, стоящую в ночнушке на пороге моей комнаты.

--Ты что, Люсь?— Хрипло спросил я.

---Можно к тебе, а то мне страшно.

Только сейчас я разглядел у неё в руках одеяло. Интересно, а ведь моя сестра всю жизнь дежурит сутками! Значит, дело не в страхе!

--Ну, я не знаю. Как-то неловко.

--Я на краешке, хорошо?

И не дожидаясь ответа, Люська быстро легла на краю кровати, накрывшись принесённым одеялом. Наступила пауза.

--Я не знаю, Люсь,-- промямлил я.

--Всё нормально, спи.

Она отвернулась от меня и прижалась ко мне попой.

--Накрой меня своим одеялом,— попросила она. Я закинул своё одеяло поверх её.

Ни о каком сне не могло идти и речи! Интересно , чувствовала- ли оно мой член через своё тоненькое одеяло? Я лежал и вдыхал запах её волос.



--Обними меня.— прошептала Люська, и я положил руку ей на плечо.

--Не так, ну что ты как маленький! А ещё женат был!

Она взяла мою руку, и, подсунув её под оба одеяла, положила себе на грудь.

То ли моё сердце так стучало, то ли наши — я не знаю. Я гладил её грудь и прижимался к её попке. Наконец я решился и перебрался к Люське под её одеяло.

Кроме ночнушки, на ней ничего не было. Мой член отделяли от неё только мои трусы и её ночнушка.

Люська задрала ночнушку, и спустила мои трусы до колен. Член, выскочивший из плена, ткнулся головкой в Люськины прохладные ягодицы. Трусиков на моей племяннице не было.

Она схватила в кулачок мой член (только бы не кончить сейчас!) и направила его куда-то вниз между ягодиц. Я почувствовал, что член входит ей во влагалище, скользкое, тесное и горячее, как печь. Моя бывшая всовывала его осторожно, жалуясь на его длину и боль из-за этого. Люська-же всунула его в себя быстро, одним махом, тихонько застонав. Она прижала меня попой к стене и начала двигаться на нём, то оставляя в своём влагалище только краешек головки, то резко загоняя в себя все мои сантиметры, и тогда я чувствовал, что головка члена упирается в её шейку матки, и Люська издавала какой-то вслипывющий звук. Темп ускорился, и её всхлипывания превратились в сплошной стон.

Я почти не двигался, только гладил её по спине и мечущейся по подушке голове.

--Тебе не больно?— спросил я.

--Нет, что ты!- Простонала Люська, продолжая телодвижения.

--Извини, но я сейчас кончу! Я больше не могу терпеть! Отодвинься!

Люська отрицательно помотала головой и ещё сильнее прижала меня своим задом к стенке. Сквозь её стоны я разобрал: «туда».

-Ты-же залетишь!— Я попытался оттолкнуть Люську ,но сделать это при её спортивной подготовке было непросто.

Поняв, что сперму уже не остановить, я поглубже засунул член в Люську и дал волю сперматозоидам!

То, что я ощущал раньше за четыре года брака, не шло ни в какое сравнение с этим извержением! Сказалось и воздержание, и молодость Люськи, и её прыть.

Она почувствовала, когда сперма пошла, и я услышал «Туда ! Ой, как классно!»

Мы лежали в той-же позе, и я не стал вытаскивать из неё член, тем более, что Люська стиснула его своим влагалищем. Я гладил её, она дрожала и всхлипывала. Надо было что-то сказать, но я не нашёл слов .Я накрыл нас обоих одеялами и осторожно стал двигать членом. Второй раз я продержался дольше, но оргазм был ещё сильнее!

Люська чмокнула меня в щёку.

--Ну ладно, хватит на сегодня. А то ишь дорвался до малолетки!

Она уткнулась мне в грудь носиком. Я прислушался к её дыханию. Люська закинула на меня ножку, и я заснул.



Проснулся я поздно. Из кухни доносились аппетитные запахи. У плиты колдовала Люська. Я подошёл сзади и обнял её.

--Прости меня за вчерашнее.

--Не извиняйся, я же сама пришла.

--Но ты же залетишь!

--У меня неопасные дни, не бойся. Умывайся и за стол!

После завтрака мы сели на диван и обнялись. «А я вчера, наверное, кончила, когда ты второй раз стал делать.--шепнула она мне на ухо— Спасибо».

Я задрал ей футболку и занялся её грудью, которая прямо просилась мне в руки. Люська скинула футболку, юбку и трусы и положила мою ладонь себе на щелку.

Её щелочка была обыкновенной для шестнадцатилетней девушки. Пушистые волосики, розовые влажные складочки, большой клитор. Его я и стал терзать.

Люська, как сумасшедшая, схватила через брюки мой член, и так стиснула его, что у меня потемнело в глазах. Клитор её стал похож на маленький хоботок, и теребить его стало легче.( У моей бывшей до клитора надо было ещё добраться, а тут такой подарок!)

--Сними брюки!— Люська расстегнула пуговицу и молнию на моих брюках.

Так как Люська была уже голой, я решил от неё не отставать.

--Вот это да! Он у тебя до пупка достаёт!— Люська приложила мой член к животу, и головка коснулась моего пупка.— Наверное, твоя жена на стенку лезла, когда ты её трахал! А головка такая фиолетовая!— Люська прыснула в ладошку и провела по головке пальчиком.

--Мне кажется, она ни разу не кончила, пока мы жили!

--А я с тобой каждый раз кончала-бы!

Я поцеловал её, умиляясь её подростковой наивности. Люська оседлала меня, с размаху сев на мой член, загнав его в себя сразу, безо всяких поправляний губок. Я опять почувствовал её шейку матки, и Люська начала скакать в бешеном темпе, тихонечко всхлипывая и иногда закрывая рот ладошкой.

Не знаю, сколько это продолжалось, но кончать мне не хотелось. Просто было здорово! Моя бывшая уже давно бы обнылась, что ей больно и «быстрей кончай, только аккуратно, не попади туда!»

Наконец Люська прошептала мне на ухо: «У меня ноги устали. Ложись на меня».

Я лег на неё, она обхватила меня ногами, и я осторожно всунул ей совсем чуть-чуть, но Люська так размашисто стала подмахивать тазом, что я резко загнал член и стал вбивать его в Люськино влагалище.

О таком сексе с женой не могло идти и речи. Что- то у неё там болело, и я всовывал если только на половину, да и то очень медленно.

Люська извивалась подо мной и выла во весь голос. Ее матка прогибалась под моими ударами. Я уже думал, не навредит-ли такое воздействие её юному влагалищу, но мои мысли прервала Люська, которая выгнула спину, вскрикнула, выпрямила ноги, и её начало трясти, как током ударили. Глаза её закатились, и я не на шутку испугался. Это продолжалось несколько секунд, затем она сползла с дивана на пол.

--Вот это да! Никогда бы не поверила! Второй раз в сутки! Спасибо!— задыхаясь, поговорила она.— Теперь твоя очередь кончать!

Она залезла на диван, я опять лег на неё. Всунув только головку, я целовал её грудь и почти не двигался. Люська лежала тихо и устало улыбалась. Как ни странно, но кончил я почти сразу, и опять не вытащил.

--Ты не бойся, всё в порядке. — Прижимаясь ко мне, промурлыкала Люська — Я не залечу.

Она накинула халат и выглянула на балкон.

--А знаешь, соседка нас слышала, ведь дверь на балкон была открыта. Она так на меня посмотрела!

--Как?

-С завистью и злостью. У неё никого нет- ни детей, ни мужика. Пусть завидует!

--Почему ты позволяешь мне это?— спросил я, когда мы опять легли на диван.

--А ты помнишь, почему меня не было на твоей свадьбе?

Действительно, её на свадьбе не было.

--Ольга сказала, что ты заболела.

--Ерунда. Я просто не хотела ехать.

--Почему?

--Я тебя ревновала. -- Еле слышно пошептала Люська.

--Значит, ты была в меня влюблена?

--Глупый, я и сейчас тебя люблю! Думаешь, я просто так разрешила тебе в меня спускать?

Люська вдруг ойкнула и закрыла ладонями свою щелочку, которую я во время разговора поглаживал.

--У меня потекло!

--Что?— не понял я.

--Твоя сперма, дурачок. Ты просто ходячий завод по производству сперматозоидов. Когда ты кончил ночью, я потом в душе полчаса сидела. А ты спал, как суслик.

И она убежала в ванную.

Скоро должна была прийти Ольга, и мы привели всё в порядок. В свете новых обстоятельств я не мог больше гостить у сестры, как она меня не просила. Люська молчала, потупив взгляд, и не поехала провожать меня на вокзал, хотя я её об этом просил.

Следующие три года я у сестры не был, хотя она и звала. Люська упорно хранила молчание. И вот в один из вечеров в дверь позвонили. На пороге стояла Люська с огромным баулом.

--Привет—как ни в чём не бывало, сказала она.— Можно?

--Конечно.— растерялся я. - Торговать приехала?

Я взял тяжёлый баул и внёс в коридор. Люська вошла следом.

--Торговать? Какой ты глупый!— обняв меня, засмеялась Люська.