Эта история произошла со мной, когда я проходил очередную диспансеризацию. Я занял очередь в кабинет к хирургу и стал ждать. Наконец-то многокилометровая очередь дошла и до меня. Я зашёл в кабинет и, пройдя по небольшому тёмному коридорчику, повернул налево, где сидела женщина в белом халате.

- Здравствуйте. А где Александр Михайлович?

- Здравствуй. Сегодня я вместо него. Ты ведь на диспансеризацию пришёл? - спросила она.

- Да…

- Тогда клади карту на стол и там, на кушетке, раздевайся до трусиков.

Голос этой скромной, но приятной дамы, которой было уже за сорок, показался мне немного тихим и ласкающим.

Я разделся и встал на коврик перед ней. Осмотрев мою осанку, руки и ноги, хирург схватилась за резинку моих трусов и потянула её на себя, тем самым притягивая меня к ней. Она быстрым движением спустила их примерно до колен.

Посмотрев пару секунд на мой низ, она взяла в свою правую руку мою мошонку. Врач начала перекатывать, легко сжимать, ощупывать мои яички. Мне стало невыносимо приятно. Мой член реагировал на все движения хирурга и начал увеличиваться в размерах.

- Яички опущены, тёплые, пальпируются легко, – сказала она мне и посмотрела на меня – но что-то мне не нравится тут у тебя…на левом яичке. Давай-ка лучше ты ляжешь на кушеточку, я хочу посмотреть тебя в лежачем положении.

Я, повинуясь команде врача, со спущенными до бёдер трусами лёг на кушетку, на которой раздевался. Хирург села рядом и, нежно взявшись за пенис, отвела его в сторону, как бы положив на ляжку. Она ещё ниже спустила мешавшиеся плавки до колен и начала тщательно пальпировать мою мошну.

Врач с очень серьёзным видом прощупывала каждый семенной канатик, каждую веночку, каждый сосудик, заставляя меня то напрягать, то расслаблять живот.

Волнение захлестнуло меня, так как пенис, лежащий чуть ранее на ляжке как варёная макаронина, эрегировал на её и моих глазах, становясь всё больше и твёрже, пока не достиг своего полного возбуждённого положения. Ни один мускул не дрогнул на лице этой женщины, державшей в руках мою мошонку и видевшую вживую столь близко мою бешеную эрекцию. Зато мой детородный орган, рельефно покрытый выступающими венами, дергался, как мог от прилива крови.

Через несколько минут врач сказала:

- Так, вставай. Трусики сними и иди обратно на коврик. Наверно, я выпишу тебе направление на УЗИ в местную больницу.

Сидя за столом, врач рассказывала мне про то, зачем мне надо сделать УЗИ мошонки, попутно что-то записывая в мою карту. Я почему-то опустил взгляд, который попал на её ножки, видные вплоть от коленок.

Неожиданно хирург закончила свои записи, развернулась ко мне и вытащила левую ногу из туфли и положила её на правую. Я пожирал глазами аппетитные, не потерявшие стройность и контур ножки врача в красивых бежевых колготках, а из туфли и от ступни поднимался неповторимый запах женских потных ножек. Хирург уставилась на мой стояк.



- Какой-то он у тебя… кривоватый и необрезанный. Нечасто такой удивишь, - сказала врач, - Вообще половой член мужчины в эрегированном состоянии бывает трёх видов: грибовидный, конусовидный и карандашевидный. Вот у мужа моего, например, обычный конусовидный, а у сына больше на карандаш похож…Но у тебя….

Всё это время мне было ужасно неловко стоять полностью голым с большим дёргающимся пенисом перед лицом этой женщины.

- Не возражаешь, если я пропальпирую его? - спросила хирург.

Я помотал головой, и она приступила к осмотру моего члена. Врач начала ощупывать мой пенис нежно, начиная с основания, всё приближаясь к головке. Когда её нежные ручки дошли почти до конца, она с небольшим трудом залупила мою крайнюю плоть и ощупала своими плотными горячими пальцами зрелой дамы мою малиновую головку.

Я испытывал невероятные ощущения в тот момент, я задрожал всем телом. Но хирург, кажется, не заметила этого, наверно из-за того, что так часто случалось у неё на приёме.

- Небольшой изгиб вниз.…Крайняя плоть сужена, головка открывается с трудом, - констатировала она. - Я думаю, ты должен испытывать болезненные ощущения, когда возбуждён, ну или когда сдвигаешь кожицу вниз.

- Я вроде бы не почувствовал боли....

И тогда она уже крепко обхватила мой член и сделала пару вертикальных движений, перемещая мою плоть по стволу пениса вверх и вниз, не до конца открывая головку. Я задрожал ещё сильнее.

- Вот так, как я сейчас сделала, тебе было больно или неприятно?

- Нннет.

- Точно? Может, ты опять не почувствовал? Вот так, ещё раз попытаюсь.

Здесь она снова начала водить своей красивой женской рукой, своими пальцами, с покрашенными в белый цвет ногтями по моему пенису. Причём с каждым новым движением, врач старалась как можно дальше оттянуть мою кожицу к его основанию. Через несколько секунд я почувствовал, лёгкое щекотание внизу живота, мои яички сжались в мошонке.

В тот же момент прозрачные вязкие, липкие струи моего нектара толчками выстреливали из жерла эрегированного члена и попадали на: ложбинку между грудями хирурга, которую несложно было заметить из-за приоткрытого халата, на сам халат, на чёрную туфлю, на холодный кафель пола кабинета. Врач резко отпустила свою руку и только заворожёнными глазами смотрела на мою эякуляцию, на то, как бедный парень заливает всё вокруг.

Последние порции семени уже не выстреливали, а вытекали, капая на левую ножку ошеломлённой женщины. Сливочно-бежевые полосы и пятна спермы были повсюду.

- Ой, извини, это я виновата… Я не знала, что ты такой чувствительный…

Я в свою очередь пытался извиниться, но хирург, засунув правую ножку в испачканную туфлю, пеняла только на себя. Сконфуженная, она достала стерильные салфетки и первым делом, залупив мою головку смачно разрядившегося органа, аккуратно её протёрла.

- Ты бы предупредил меня, сказал бы что тебе…, что ты. … Как нехорошо получилось. Только давай договоримся: о том, что здесь произошло, никто не узнает.

- Хорошо, - сказал я.

- Даже маме не рассказывай. Ладно?

- Хорошо, договорились.

- Вот и умница. Можешь одеваться и выходить. Направление я сейчас напишу и вынесу в коридор.

Я быстренько оделся и, повернувшись к врачу, чтобы попрощаться, увидел, что она, нагнувшись, протирает колготки от моей спермы. Не потерявшие спелость груди этой зрелой женщины немного вывалились вперёд, что приковало мой взгляд.

- До свидания, - попрощался я.

- До свидания, подожди меня в коридоре.