Мне не спалось. Я ворочался с боку на бок, бегал то в туалет, то курить, то утолить жажду. Но моя истинная жажда не давала мне покоя. Желание близости хоть с кем-нибудь сводили меня с ума уже не первый день моей холостяцкой жизни.

Я просто лежал и смотрел в потолок, когда услышал за стенкой голоса. Низкий мужской и высокий женский. Мужчина что-то говорил, женщина смеялась. Так смеются совсем юные девушки, когда заигрывают с кем-то. Так продожалось какое-то время. Я представил себе юную хрупкую девочку и массивного накачанного мужчину, старше её.

Тем временем смех девушки стал более низким по тембру. Я часто слышал такой переход: от насмешки и флирта к желанию. Мой член зашевелился в трусах. Я приложил ухо к стене, чтобы лучше слышать происходящее.



Смех её стал совсем горловым, потом смолк. Мужчина тоже больше не подавал голоса. Так длилось довольно долго, я уже был готов отстраниться от стены и вернуться к своей медитации на потолок, когда услышал мерное поскрипывание кровати. Значит, события стали развиваться так, как я и предполагал. Моя рука скользнула в трусы.

Скрип кровати стал сопровождаться тихими постанываниями. Девушка стонала почти в такт мерному скрипу. Это было похоже, как к барабанному соло присоединился ещё один инструмент. Тем временем темп движения на кровати нарастал. Стоны становились громче, я тоже ускорился, скользя рукой по своему члену.

К скрипу и стонам добавились мужские рычащие звуки. Я представил, как на старой кровати маленькую хрупкую девушку имеет по-собачьи волосатый человековолк. Девушка уже не стонала, она что-то кричала. Я даже смог разобрать отдельные слова.

- Да! Да! Поимей меня... поимей меня, как шлюху! Поимей мой анус!

Они на мгновение замедлились и разразились фейерверком криков и стонов. Я в этот момент тоже не выдержал и ушел в сладкое забытье. По ноге потекла тёплая густая жидкость. Они видимо кончили одновременно, не подозревая, что в это время за стенкой кончил с ними и я.

Комната ещё долго пульсировала вокруг меня, пока я погружался в сон. За стенкой тоже воцарилась тишина.