-- Все вылазь Паша, освобождай место, для другой мамы... --У нее жопа толстая, вам тут втроем неудобно будет...

- Толкнула сына в бок, Татьяна Петровна и подмигнув мне, вылезла из машины. И на ее место тут же пыхтя, залезла моя толстозадая мамаша. Жира как такового у моей матери не было, жирных коров, пусть даже и красивых на лицо. Я сам не любил, не понимал, как можно трахать, кусок жира. Нет моя мама Люся, была крупной женщиной и с формами, обладательница, толстой обьемной жопы, с хорошими сисярами, пятого размера, и симпатичной на лицо. Без всяких там отвислых щек, как у поросенка, и дряблых целюлитных ляжек. Мама Люся, была женщиной огонь, на любителя конечно, кто то любит, стройных не толстых самочек, как Пашкина мать, училка Татьяна Петровна.

Та была не худая и не толстая, "золотая середина" а моя мама Люда, или Люся, как она любила чтобы ее так дома звали. Обладала отменными формами, за которые приятно было подержаться. Кавказцы таких женщин любят, с большими и толстыми жопами. Не зря этот азейрбаджанец Али, частенько вечерами, захаживал в свой ларек, чтобы поставить, симпатичную, толстозадую, брюнетку Людмилу Ивановну и выебать ее в жопу. Южане, прямо помешаны на ебле в жопу а она у моей мамы, будет, как две попы, Татьяны Петровны, если сложить их вместе.

-- Она что эта сучка крашеная, только сыну, минет делала..?

- Спросила у меня, мама, заметив мой каменный стояк. Я не убирал член в трико, после того, как его, пару раз, соснула Пашкина мать. Так и сидел на сиденье со спущеными спортивными штанами и стоящим колом членом.

-- Да нет мам, только раздраконила, сыночка, все своего обхаживала а у меня так и не взяла...

-- Теперь член, ноет, болит, кончить охота, сил нет...

- Сказал я матери, показывая глазами на свой стояк. Люся тоже смотрела на мой стоящий колом хуй, широко раскрыв глаза, у матери, даже зрачки рассширились, до того ей необычно видеть, здоровенный член сына.

-- А Пашка где..? -- Он что не сядет к нам ..? - Спросил я у матери, заметив что та блокирует двери машины.

-- Да его эта стерва крашеная, училка, от себя не отпускает... -- Боиться, что я его испорчу... - Захохатала мама Люся и серьезно добавила, уже совершенно другим, грудным голосом, смотря мне в глаза.

-- А зачем он тут нужен сынок..? -- Никто не должен видеть, как мама тебе приятно будет делать..? -- Понял родной..?

- Мать обняла меня и поцеловала в губы в засос и снова, от сладкого поцелуя с родной матерью у меня, закружилась голова. С сестрой такого не было.

-- У твоего отца, сынок, член был маленьким а у тебя вон какой хуино, вымахал..?

-- Сказала мне мама, берясь рукой за мой член, обхватывая, толстыми палцами залупу. Лак на ногтях у мамы, уже послазил да и привычных колец, и перстей, которые раньше, украшали, толстенькие пальчики, жопастой, продавщицы Люды. Уже не было, они вероятно, давно лежали в ломбарде или ушли за бесценок, скупщикам золота на Курском вокзале.

-- Пососи его Люся...

-- Сделай, сыну приятно... - Попросил я мать, назвав ее вторым именем. До этого я ее не называл так, или по отчеству или мамкал.

-- Я тебе что блядь, сразу сосать мне предлагаешь..? -- Эх сынок, разве можно так с женщиной обращаться..? -- Не поласкал меня как следует, не обнял толком, а сходу, соси мам..? - Засмеялась Люся, вырываясь из под моей руки и сделала она это легко, сила у матери была. Я ее обнял за шею и клонил голову Люси к своим коленям. Мне хотелось, чтобы она обхватила, мой член, своими толстыми губами и сосала, как Пашкина мать, водила по члену.

-- Да пососу, пососу я его у тебя Костя...

-- Но только потом, у меня низ живота, от воздержания, сильно ноет... -- Твоей маме, тоже кончить надо сыночек...

-- А иначе она заболеет... - Сказала мне Люся и вытащила из карманчика кофты, начатый тюбик детского вазелина.

-- Губы им на вокзале мазала, от обветривания хорошо помогает, а теперь он другому делу послужит.

- Дрожащим голосом, сказала мать и выдавила, на палец, хорошую, порцию вазелина, густо намазала им мою залупу.

Она что, хочет чтобы я ей в жопу засадил.? А иначе зачем ей вазелин? Пулей пронеслось в моем мозгу. Выебать родную мать в задний проход, для меня, толком еще не нетрахавшим женщин. Было вообще, за гранью. И словно читая мои мысли, мама мне ответила, размазывая пальчиками, вазелин по моей залупе.

-- Меня, Али на это дело, подсадил, как на иглу, по другому уже не могу...

- Мать, посмотрела на меня, каким то чужим взглядом и вытерев, испачканные вазелином пальцы, салфеткой, пачка которых лежала на переднем сиденье. Кряхтя привстала, упираясь головой в потолок салона и задрала юбку, обнажив белую как молоко, обьемную жопень. Трусов на матери не было, когда она их успела снять, я понятия не имел. Так как она ссала возле машины, трусы на ней были и поссав, Люся, натянула их обратно.

-- Сядь по центру сынок, а то мне неудобно двигаться...

- Попросила меня мать, она стояла наклонив туловище вперед, держась руками, за переднию спинку сиденья. И сама не могла перелезть, через мои коленки.

-- Сейчас, мам, сейчас...

- Дрожащим голосом, сказал я матери и кое как устроился, ровно по центру, ее большой и белой, как молоко жопы. Которая была, буквально у меня под носом, я ясно видел, светлое, родимое пятно на пояснице у мамы. Такое же пятно и у Ольги было, точно.

-- Сейчас сыночек, нам хорошо будет...

-- Сказала мне Люся и обхватив, одной рукой мой член а другой держась за спинку переднего сиденья. Стала насаживаться на мой стояк, темнокоричневым очком. Еее анальное отверстие, покрытое сеточкой, мелких трещин, расходящиеся, лучиками от центра к краю. Я тоже хорошо видел, как и волосатую пизду, пухлый пирожок, которой, выпирал у матери в промежности.

-- Раздвинь мне ягодицы, Костя... -- Будь пошустрее, помогай маме...

- Попросила меня Люся, совершнно чужим, незнакомым голосом. Он у нее изменился от возбуждения, ведь какой бы блядью она не была. Ебаться с родным сыном, для любой матери, это сильный стресс.

-- Хорошо, Люся, вот так...

- Я раздвинул двумя руками, мамины ягодицы, держа ладонями, обьемные "булки" Люды продавщицы. Теперь ее натруженое очко, предстало, перед моими глазами, во всей красе, как и ее волосатая пиздень, с пухлыми отвислыми, половыми губами, темного как и у Ольги цвета. Мать была в жуткой охоте, я это понял по блеску ее половых губ, с которых, сочился, любовный сок.

-- Ооойй..ааа..ооооййй...

-Завыла мама, когда полностью села на мой член и стала, тихонько ерзать на нем, сладко поскуливая. Я видел как она садилась, своим темнокоричневым очком на мой густо намазаный детским вазелином член, придерживала его рукой, введя сначала головку а потом и все 19,5 см "счастья", которые были у ее сына в свой натруженный задний проход.

-- Ааа...ааа...оооойй..

- Тихо, чтобы было не слышно снаружи, застонал я не хуже матери, когда она стала ерзать, своей жопой на моем хую, держась руками за спинку, переднего сиденья. Пиздец, это лучше чем ебать женщину в пизду, думал я сравнивая, разбитое, влагалище сестры и тесный анальный проход, мамы. В котором мой хуй, ходил настолько плотно, что уже, через полминуты, я кончил, наполняя, прямую кишку родительницы, сыновьей спермой.

-- Ой.. Костя...ты что...?

- Люся, повернула, боком ко мне голову и смотрела на меня, раздраженным взглядом, ведь она так хотела кончить, и сын ей не помог. Мать же чувствовала, как я кончал, спермы у меня было много.

-- Все нормально Люся, продолжай родная...

- Сказал я матери и поддолкнул руками ее под жопу, давая понять женщине, чтобы она продолжала ерзать на моем хую. Член у меня не упал, после оргазма, что иногда со мной бывает, когда я сильно возбуждаюсь а сейчас ебясь с родной матерью в извращенной форме, я был возбужден не на шутку. Как тогда в школьные годы, когда впервые понюхал, ссаную промежность, маминых трусов. Дрочил я тогда до пены и член у меня не падал после оргазма а продолжал стоять.

-- Умница, оойй... какая ты умница, сынооок....

Люся продолжила, ерзать на моем хую, почуяв его твердость, а я уже не боялся что он у меня упадет в не нужный момент. Теперь он будет стоять долго, думал я но ошибся, потому как анальный секс, в разы, слаще, обычного вагинального. Родная мать, скуля и воя, ерзала своей, толстой, белой жопой на моем хую, даря сыну, необычайные ощущения от анала. И через минуту я опять кончил не сдерживая себя, мамаше в задний проход, но видно во время, кончали мы с толстозадой Люсей, вместе..

-- Ыыыы...ааа..ааа...

- Застонал я, наполняя, прямую кишку, родной матери, жирной, молодой спермой.

-- Оооойй...ааааа..оооооййй...

- Завыла мама, с силой, ерзая очком на моем, спускающем хую, она боялась что он упадет и от страха кончила.

-- Хорошо то как, сына...

- Люся, повернув, голову, смотрела на меня "стеклянным" взглядом, мать еще не отошла от оргазма и ее глаза, были застланы, пеленой похоти. Давно еще в школе, я читал в одной газете, "Спид - инфо" по моему. Откровения одной сорокалетней женщины. Дамочка, часто ездила из Москвы на Юг, отдыхать и там подсела на анальный секс. Да так плотно, что уже не могла, получать удовольствие от традиционного, вагинального секса. Кончала, только от анала и часто оставалась недовлетворенной, потому - что ее муж, категорически, отказывался, сношать ее в задний проход. Вот и это азер Али, подсадил мою маму Люду, на анал, как сажают, наркоманок на иглу. А может не он один, мамаша тоже на Юг, ездила отдыхать а там такой большой жопе, были только рады. Учитывая то что эта симпатичная, москвичка с формами, к тому же слаба на "передок". Но теперь, мамаша стала слаба на " задок" что было здорово. Раньше я этого Али, терпеть не мог, а сейчас, был ему благодарен. За то что он поддсадил мою мать на анал
.

-- Ну как сынок, понравилось..?

- Спрашивала у меня, Люся, вытирая испачканый в ее заднем проходе, член сына. Мать не ставила себе, обычную для анального секса клизму и не готовила попку. И ясно чувствовал что в глубине ее прямой кишки, доставал и даже упирался, головкой в катях. Головка моей залупы, была покрыта, желто-белой смазкой, которую мамаша, сейчас заботливо, обтирала салфетками.

- Не то слово, Люся, любимая...

- Я обнял мать и поцеловал ее в губы, не в засос а нежно любя.

-- А Ольге, тоже говорил что любишь...

- Мать, игриво, отстранилась от моего поцелуя, давая понять, что ревнует сына к своей дочери.

-- Нет, Люся, нет, мне только с тобой сейчас было хорошо и ты по настоящему, сделала меня мужчиной.

- Ответил я толстозадой Люде, смотря ей в ее прищуренные глаза. И я не врал матери, с ней мне было слаще чем с сестрой, не смотря что у девушки не так сильно были отвислые груди, как у мамаши.

-- Правда..? -- Больше не связывайся с этой блядью сынок...

-- Теперь меня будешь ебать... -- А к ней не подходи... -- Понял..?

Строго сказала мне мать, и я кивнув головой в знак согласия, вылез из машины, потому что снаружи, стали стучать по капоту.

-- Вы что так долго..? - В один голос, спросили нас, Ольга и Пашкина мать, ее сын стоял возле мамаши, которая , похоже всерьез, охомутала моего кореша и не отпускала его от себя.

-- Мы же договаривались Люся, не трахаться с парнями, только минет, а ты..?

- С укором, спросила подругу, Татьяна Петровна, эта крашеная блядь, стояла в обнимку с сыном и курила сигарету. В моих глазах, она хоть и оставалась, любимой и желанной женщиной, но уже, прежнего уважение к Пашкиной матери, как учительнице, у меня не было. Может это и к лучшему, женщину, ебать нужно а не уважать.

-- А мы и не трахались вовсе... -- Просто сидели с сыном, разговаривали, я же совесть еще не потеряла, чтобы сразу у парня взять...

-- Поговорили, я ему минет сделала и все...

- Ответила, Люся, назойливой училке и прикурив сигарету, от моей зажигалки, прижалась ко мне и обняла. К явному неудовольствию Ольги, у сестры не было пары и она стояла одна возле машины, глядя на то как две мамаши, милуются со своими сынками. Когда мать, сказала, училке, что мы не трахались а сидели разговаривали, перед минетом.



Я в душе посмеивался, на наглостью Люси, особенно, меня ее слова, про совесть позабавили. Пашкина мать, не додумалась ебаться с сыном в жопу. А моя "совестливая" мамаша, преспокойно, подставила сыну, свое рабочее очко. И как ни странно, училка поверила ее словам и удовлетворенная ответом подруги, бросив бычок, на обочину дороги, села за руль, своего "фольцвагена". А вот Ольга нет, в глазах девушки, сквозило недоверие, ведь она как облупленую знала свою мать и ее блядские повадки. И когда мы сели в машину, сестра больно, ткнула мне в бок, кулаком, при этом зло посмотрев. Я хотел, погладить девушку за ляжку, Ольга как и мать, сейчас сидела возле меня без трусов. Но сестра, убрала мою руку, ущипнув за нее до боли.

А недалеко от Тулы, когда мы подьехали к заправке, чтобы заправить машину и купить пожрать в магазинчике при АЗС. Сестра, засекла меня, когда я поливал, минералкой, свой член. Отойдя в ближайшие от заправки кустики и не заметив что Ольга, пошла за мной. После материнского очка, у меня сильно щипало залупу. Видно от ее гомна, которое я все же, достал у нее в жопе. Позднее я узнал, что так бывает впервый раз от анала с женщиной.

-- И она еще говорила, что вы не еблись в машине..?

- Услышал я за своей спиной, голос сестры.

-- Признавайся честно, она дала тебе в жопу..?

-- И не вздумай врать мне Костя, иначе я тебе устрою...

-- Будешь ебать, эту толстую, старую блядь, а ко мне, хер подойдешь... - Сказала мне сестра, отбирая у меня бутылку из рук.

-- Да, было у нас, мать не стала делать мне минет а дала в задний проход, и теперь у меня, залупу щипет...

- Ответил я Ольге, как на духу, зная упертый характер сестры. Ольга, молодая, кровь с молоко, одни ее налитые сисяры, чего стоят, а жопа, ляжки, темпераметр. Нет, секс с сестрой, мне тоже был по кайфу и я не хотел, менять Ольгу на мать.

-- А я так и подумала, что эта подстилка Али, даст тебе в свою сраную жопу...

-- Она только, туда ебеться, извращенка...

- Ольга, сплюнула на землю и сама обмыла мне член из бутылки. Вытерла, носовым платочком, на удивление, чистым, сестра, достала его из кармана, курточки и сказала, глядя мне в глаза.

-- Я тоже анал люблю и дам тебе, братик, туда попробовать.

-- Но у меня, попка еще не разработана, не то что у матери, в ее жопе, хуев, побывало не счесть.

-- А я всего пару раз пробовала, да и то давно, еще в школе...

- Сестра, шла впереди меня и ягодицы, ее толстой, как у матери, жопы, призывно играли под туго, обтянутой юбкой..

Пиздец, подумал я глядя сзади на жопу, сестры, обтянутую джинсой. Если у мамаши очко, разьебано и мне было, жутко, приятно ее туда, ебать. То в тугой, сраке сестры, в которой по ее словам, было всего два члена да и то в школьные годы. Мне будет по кайфу, ебать Ольгу в задний проход. А лучше всего при матери, чтобы сравнивать, у кого очко, теснее. Поставлю их обеих "раком", сначала Люсе, засажу в очко а потом Ольге а кончать буду на матери. Она старая а молодая сперма сына в ее заднем проходе, подействет как лекарство.

-- Что вы там делали в кустах..?

- Спросила у нас мать, она одна стояла возле машины а Пашка с матерью сидел внутри.

-- Поссать ходили, не ебаться же как ты...

-- Блядь ты Люся, блядь, Костя мне все рассказал...

- Ответила Ольга, матери и сестра на ее глазах, обняла меня и поцелова в губы в засос. Мать это взбесило, теперь у же она, ткнула в машине, меня в бок, кулаком, за то что я продал ее. Но я не обиделся, мне были по барабану, ее тумаки. Я уже выебал их обеих, мать и дочь, да и злость Люси, была не долгой. Стоило мне было, положить ладонь, на широкую, гладкую ляжку, матери и погладить ее по ней. Как Люся, замлела и поцеловала меня в ответ, по матерински в щеку. Мать понимала, что не может, тягаться, с молодой дочерью и смирилась с тем, что ее сын, будет ебать не только ее, но и свою старшую сестру. Я одновременно, и Ольгу, погладил по ляжке и посасался с ней. Женщины не стали ругаться между собой и мирно поев на ходу, пирожки с мясом, купленые на заправке. Улеглись спать, положив головы мне на плечи, Татьяна Петровна, вела машину и вела, разговор с сыном, весело хихикая, между собой.

Друг, норовил погладить мать по голой ляжке но она всякий раз одергивала его. Говоря, что так она попадет в аварию и Пашка, убирал руку. Не смотря на то что, моя бывшая училка, была не такая толстая, как моя мать и сестра, ляжки у Татьяны Петровны, были загляденье. Такие же широкие и гладкие, как у моей мамаши. Мне и самому, не хуже Пашки, хотелось погладить его мать по ляжкам. А еще больше, дать ей в рот и заставить, женщину, которая в школе, ставила мне двойки. Сосать член у своего бывшего ученика, на глазах у моей матери и сестры. В Орел, мы приехали уже к вечеру, когда на улицах, этого старинного, русского города, расположенного по обе, стороны, реки Ока, зажглись фонари. Толян жил в частном секторе на улице Набержная, как раз напротив, моста, через Оку. Телефон он нам свой не оставил но его, домашний адресс, мы знали по письмам, которые ему писала, в зону мать. Да и сам Толян нам говорил, где он живет в Орле.

Дом где жил наш лагерный кореш, был большим, двухэтажным, обложенным, красным облицовочным кирпичем. И огороженный высоким забором из зеленого профлиста. Видно хозяява этого уютного орловского особняка, не очень то хотели, чтобы посторонние заглядывали на их участок. А иначе бы они поставили, отрытый забор в виде металической сетки, что было рядом в доме по соседству, где на клумбах росли цветы и был виден дом и участок. В доме где жил Толян, в окнах на верхнем этаже, горел свет и играла музыка. Когда я позвонил в звонок, встроенный с обратной стороны забора, то там во дворе, раздался лай, довольно крупной псины, похожий на лай кавказца или добермана. На звонок спустя десять минут, когда мы с Пашкой, совсем отчаились дозвоиться до друга.

Вышла, женщина, лет сорока, может чуть побольше, в дорогом шелковом, китайском халате с распущенными, каштановыми волосами по плечам. От женщины, шел стойкий запах элитного алкоголя и дорогих духов. Правда открыла она нам с Пашкой дверь, не сразу а лишь после того, как мы ей представились, через домофон, кто мы такие и она посмотрела наши лица, по видеокамере, встроенной в домофон.

Женщина, вышла к нам не одна, а в сопровождении, огромной кавказкой овчарки, с белой шерстью и свирепым взглядом на крупной как у теленка морде. Хозяйка держала пса, за ошейник и с любопытством, разглядывала нас с Пашкой и наших женщин, которые вышли из машины и стояли, куря сигареты.

-- Так вы говорите друзя моего сына..? -- А его нет дома и он не скоро тут появиться...

- С ходу, ошарашила нас зрелка, в красивом китайском халате, насмешливо смотря на наших матерей. Видок у них, конечно был жалкий, потрепаные и с побитыми лицами, они стояли как раз под уличным фонарем и их хорошо было видно. Пиздец, приехали, если Толяна нет дома, то нам тут ловить нечего и придеться ночевать в машине и возвращаться в Москву. Но я решил попытать счастья и в наглую спросил у женщины, судя по внешним чертам, его матери, где найти ее сына и что за ним числиться должок.

-- Да я в курсе, ваших отношений, мне Толик рассказывал про вас...

-- Идите за мной в дом, там поговорим...

- Еще раз, насмешливым взглядом, красивых зеленых глаз, окинула хозяйка особняка, наших потрепаных женщин и пропустив нас с Пашкой внутрь, придерживая собаку за ошейник, закрыла за нами дверь на запор.

-- Постойте минутку, я пса в вольер закрою и проведу вас в дом...

- Сказала нам мать Толяна и повела, злобно рычащию овчарку в сетчатый вольер. Она повернулась к нам спиной и мы с другом, переглянулись, под халатом у женщины, явно было за что подержаться. Судя по тому, как ходила ее попка при ходьбе.

-- Я Анна Михайловна, мама Толи, а вы его тюремные друзья, Паша и Костя..?

- Спросила нас хозяйка особняка, после того, как закрыв собаку в вольер, она провела нас с Пашкой в дом на первый этаж в гостинную.

-- Можно ваши справки об освобождении посмортреть..?

- Анна Михайловна, с интересом стала расматривать, наши с Пашкой, ксивы и взгляд у нее был при этом, профессиональный, такие взгляды, обычно бывают у ментов.

-- Ну и что вы хотите от моего сына, сколько он вам должен..?

"Ментовка" как я тут же окрестил, мать Толяна, достала из ящика стола в гостинной, дорогой, кожаный кошелек и держа его в руках, с любопытством и с каким то презрением в зеленых глазах, смотрела на нас.

-- Да ни сколько, Анна Михайловна...

-- Нам деньги не нужны... -- Мы сегодня из колонии освободились и выяснилось, что нам негде жить... -- А ваш Толик, говорил что у него есть пустющая дача в деревне...

-- Пустите нас туда пожить, вот и будет его оплата за долг...

-- Ответил я его матери, с интересом разглядывая женщину. А она красивая, роста и комплекции, схожа с Пашкиной матерью, не толстая и не худая, судя по формам у нее под халатом. Каштановые волосы, зеленоватые глаза, красивый нос и немного полноватые губы, умело накрашеные, дорогой импортной помадой. Делали мать, нашего лагерного друга, весьма привлекательной, зрелой женщиной.

-- Даже так..?

- Мать Толяна, с удивлением глянула на нас с Пашкой и судя по ее довольным глазам, когда она убирала кошелек, обратно в стол. Наше предложение пришлось женщине по душе. С деньгами ей не очень хотелось раставаться, отдав их в руки, двум уголовникам. А вот пустить их бесплатно пожить, на свою пустующию дачу в орловской глуши, другое дело.

-- Но как так вышло, ребята, что вам негде стало жить, после освобождения..?

- Спросила у нас Анна Михайловна, наливая нам с Пашкой, вина из графина на столе и себе тоже. По ее глазам было видно, она довольна, новым квартирантам на своей заброшеной даче. Что решила нас угостить, выпивкой.

- Да пока мы на зоне чалились, Анна Михайловна, наши мамы и моя сестра, решили зяняться бизнесом и прогорели...

- Выпив вина, я рассказал матери, зоновского друга, историю наших матерей и как они просрали свои московские квартиры.

-- Да уж, попали вы рябята из огня да в полымя. А мамаши ваши тоже хороши, надо до такого додуматься, квартиры в банк заложить, да еще в Москве...

- Сказала нам с Пашкой мать Толяна, закуривая из красивой пачки, лежавшей на столе, длинную женскую сигарету.

-- Честно я даже рада что вы нуждаетесь в жилье...

-- Дача это дом моих родителей, который давно пустует...

-- Продать его у меня рука не поднимается, как ни как, там жили мои мать и отец и я там родилась...

-- Но в последнее время, в деревню, повадились бомжи, уже несколько домов спалили...

-- Я уже хотела охранника нанять, искала по городу, но мало кто соглашаеться жить в такой глуши...

-- А вот вы друзья, как раз к стати, будете не только жить на моей даче, но и охранять ее от бомжей...

-- Я вам даже, приплачивать буду за охрану, ну и за другую работу...

- Анна Михайловна опять открыла ящик стола, достала от туда, бумажник и вытащив из него две пятитысячные бумажки, отдала деньги мне и Пашке, каждому по "пятихатке".

-- Держите это вам на первое время, аванс от меня...

-- За охрану и за работу, парни вы молодые, делать вам всеравно нечего будет, участок вокруг домика облагородите за лето...

-- Там заросло все, кустарником, лес рядом а вы его вырубите...

-- Ну что согласны..?

Спросила у нас с Пашкой " ментовка" затягиваясь сигаретой и красиво выпуская дым из своих накрашенных, дорогой помадой губ.

-- Да конечно, конечно, Анна Михайловна, согласны...

- Не сговариваясь ответили мы с Пашкой, матери Толяна. Что - что, а такого поворота событий, мы точно не ожидали от этой с виду холеной и надменной женщины.

-- Мы не только будем охранять вашу дачу Анна Михайловна, но сделаем любую работу, какую вы нам прикажете...

- Ответил я за Пашку, матери зоновского кореша а про себя подумал, что ради этой симпатичной зрелки в дорогом китайском халате, я готов Луну с неба достать. Ведь мать Толяна, стала нашей спасительницей, давая нам кров над головой и работу. Страшно было подумать, что нас ждало бы в Москве, не дай она нам пожить на своей даче в деревне. Опять нам бы всем пришлось бы вернуться на вокзал, где нашим матерям не удалось бы толком поспать и помыться. А нас с Пашкой, однозначно ждала бы тюрьма по новой. Ведь со справкой об освобождении, на вокзале долго не пробудешь.