Алексей Сергеевич шёл домой после работы. Где его ждала жена Марина Михайловна. Поднявшись на свой этаж, он позвонил в звонок. Дверь тут же открылась.

—Здравствуй, как дела? — спросила жена.

На ней был одет сарафан с большим декольте, из которого пыталась, выскочит грудь.

—Всё хорошо.

Он снял куртку, брюки, повесил их на вешалку, начал искать своё трико. Марина Михайловна подошла к мужу с блятской улыбкой, присела на корточки и спустила с мужа боксерские трусы. На неё смотрел возбуждённый член. Она взяла его в рот. Обхватив мужа за ягодицы, она стала насиловать свой рот.

— Ой!… как хорошо!— простонал Алексей Сергеевич. — Да давай поглубже, — закатив глаза, шептал он.— Ой, берегись дорогая.

И кончил жене в рот.

Марина Михайловна встала, поцеловала мужа в щёчку.

— Одевайся, пошли ужинать.

Алексей Сергеевич постоял ещё поохал, надел трико и пошёл на кухню, откуда шли аппетитные запахи. На кухне стоял стол, на котором жареная картошка издавала эти запахи с отбивной. Рядом стояли огурчики малосольные, селёдка под шубой и другие вкусняшки. Алексей Сергеевич сел за стол и стал с аппетитом кушать, поглядывая на жену. Марина Михайловна в свои сорок с копейками женщина была привлекательной. Короткий её сарафан подчеркивал стройное тело. Он обтягивал у неё спереди полную грудь, третьего размера. А из под него выглядывали стройные ножки. И подол лежал на упругой попе, на которую таращился Алексей Сергеевич. Она так и просилась, чтоб её ущипнули. Марина Михайловна подошла к мужу и поставила на стол стакан с чаем. Алексей Сергеевич провел ласково по попе рукой.

— Спасибо дорогая.

Она улыбнулась ему.

— Кушай, кушай, я пошла в зал, телевизор смотреть.

Уходя повернулась и сказала.

—Там в холодильнике пиво есть.

Алексей Сергеевич поел хорошо, достал бутылку пива, отпил немного, взял сигарету и закурил. Растянувшись на стуле, он посматривал в окно, за которым весна раздевала женщин, и солнце освещала кухню. Он улыбался и пел.

—Я счастливый как не кто, я счастливый лет на сто.

Алексей Сергеевич потушил сигарету, взял начатую бутылку пива, вставил её в рот, задрал голову и одним залпом её выпил. Немного покряхтел, и довольный пошёл в зал.

В зале на стене висел большой телевизор, напротив стоял диван книжка, который был расправлен, на нем поперек лежала Марина Михайловна и смотрела его. Алексей Сергеевич подошёл к дивану, снял с себя рубаху, и лег на него вдоль животом вниз, а голову положил на ноги жены, повернув её в её сторону.

— Спасибо было очень вкусно. После вкусного обеда полагается расслабиться. Мариночка сделай мне, пожалуйста, массаж, а то что—то спину тянет. Приподнял голову и уперся локтями в диван и начал целовать ноги.

— Ты меня щекочешь своей щетиной.

— Ну, пожалуйста.

Марина Михайловна села на мужа и стала поглаживать его спину. Тот замурлыкал. Она двигала руками по спине как настоящий массажист. Помассировала плечи возле шеи, от чего Алексей размяк на диване и балдел. Она начала спускаться вниз к бедрам дошла до трико и стала их снимать. Заголив ягодицы, она стала их мять. Алексей Сергеевич потерял сознание. Марина сняла с мужа трико, перевернула его на спину. Возбуждённый член торчал как кол, она облизнулась.

—Я тебя сейчас съем.

Добравшись до него, начала по кругу покрывать его поцелуями. Дойдя до конца, она заглотила головку и прикусила ее.

—Ой, блять как заебись! — тихонько кричал Алексей.

Марина Михайловна заглотив его полностью, интенсивно начала сосать, и причмокивать, вертя головой в разные стороны. Смазав его хорошенько, своей слюной, принялась помогать себе рукой.

— Ой!— стонал муж. — Хватит! А то я сейчас лопну… Иди ко мне дорогая.

Он притянул лицо жены к себе и поцеловал её в засос.

— Я сейчас тебя оседлаю.

Помогая и направляя своей рукой, она села на член мужа своей мохнаткой. Мохнатка была и не сильно — то мохнатой, а аккуратный треугольник. Покачиваясь на муже верх вниз, Марина Михайловна то набирала темп, то замедляла его, доводя мужа до экстаза. Алексей Сергеевич снял с себя жену, и поставил её раком и потихонечку зашёл сзади. Держась за обалденные бедра жены. Он прикрыл сарафаном ее красивую попу, чтоб не перевозбудиться. Потихоньку качаясь взад, вперёд, он набирал скорость. Марина Михайловна тихонько постанывала, уперев голову в диван. Алексей Михайлович от удовольствия закрыл глаза и пытался отвлечься, чтоб не кончить думал о даче, что где надо будет сделать на будущее лето.

—Здравствуйте! — услышал он.

Он открыл глаза. На него смотрели две пары глаз.

И с криком: “ Вот блять… я кончаю!” Вышел из жены, задрал ей подол, и кончил на голую попу.

— Ну, вы блять и обломщики, — сказал Алексей Сергеевич, вытирая, член об сарафан.

— Ой, мои дорогие! — закричала Марина Михайловна, стоя на коленях. Дайте я вас расцелую.

На пороге зала стояли их дети Вова и Люда. Дети подошли к маме, та стала их целовать.

Первый вырвался от крепких объятий Володя и подошёл к отцу.

—Здравствуй.

И пожал ему руку. Отец оставался абсолютно голый.

— Здравствуй! Здравствуй! Вы какими судьбами?

— Да вот решили сделать вам сюрприз.

— Мы вас ждали только на следующей неделе. ОЙ! Блять что ты делаешь, больно же Люда!

Кричал Алексей Сергеевич после того, как дочка щелкнула его по полувозбужденому члену.

— А что ты тут голый, своими причиндалами болтаешь?

— Дорогая, где мои штаны?

— Не знаю. Пошлите дети на кухню, я вас накормлю.

Марина Михайловна слезла с дивана и пошла на кухню с детьми. Алексей Сергеевич остался искать трико.

— Ой, блин!— воскликнула она. — У меня всё по жопе побежало.

И начала вытирать свою попу сарафаном.

— Садитесь, сейчас будем кушать.

Марина Михайловна достала из холодильника огурчики, салатики, картошку жареную, ставя это всё на стол. Все расселись вокруг стола. На кухню зашёл отец.

— Ну, вы как надолго к нам?

— До понедельника.

—Ну, тогда надо хорошенько нахерачиться.

И достал из шкафа бутылку водки и вина. Они чокнулись бокалами и выпили. Володя с отцом пили водку, мама с дочерью вино. Ему было двадцать один год, он учился в институте вместе с сестрой, ей было девятнадцать. Они ездили в другой город за триста километров. И к родителям приезжали раз в месяц.

—Я смотрю, вы всё играете?

— Ты же научил, — ответил отец.

— Да, но заварила кашу мама. Есть и моя вина немного конечно, но она меня спровоцировала.

Это было год назад. Володя тогда учился второй год и приехал к родителям. Его раздражало и смущало мамино поведение. Она всегда, когда он выходил из ванной комнаты, отбирала у него полотенце и начинала его вытирать. Его смущало, что она не видит что ли что он не маленький уже. А раздражало, что от этого у него вставал. Это началось уже в пятнадцать лет. Кода он начал лысого гонять. Она отберёт полотенце и давай голову его вытирать, а он в это время в декольте заглядывал. А грудь её от тряски у него перед лицом колышется. Или попросит ему помочь лифчик застегнуть. Он уже всю порнуху пересмотрел, а мамины сиськи вспомнит, тут же кончит. Потом девушки пошли. Так нет, как захочет в ванной передернуть, не о них думает, а о маминых грудях. Он от этого даже в институт поступил в другой город, чтобы убежать от них.

Но Марина Михайловна от сына не отставала. Последней каплей был случай, когда он приехал на выходные прошлой весной. Сидит в ванне в кипятке, думает об учёбе. Тут бац, мама заходит. Как он не закрылся, он не помнил.

Он такой: — Эй, ты чего, я моюсь.

Она улыбнулась.

— Сынок что ты маму стесняешься? Что я там у тебя не видела!

Поковырялась в шкафчике и вышла.

Он ей уже вдогонку: — Шестнадцать сантиметров стояка!

После этого у него созрел коварный план. В следующие выходные он пошёл в ванную. Дверь специально закрывать не стал. Для пущего эффекта решил принять душ. Стоит под душем думает: “сейчас значит, она вломиться, а он тут дрочит. И прямо упрётся своим носом”. Но она как назло не шла. Простоял так полчаса. Ну ладно в следующий раз. Вытерся полотенцем, а тут оба трусы чистые не взял. Обвернулся полотенцем, а стояк так и не прошёл. Вышел из ванной и пошёл на кухню попить по привычке. А тут как чертик, из табакерке, мама, появляется. Ну, она и, не подумав, срывает с него полотенце. Вова повернулся в месте со стояком.

—Ух ты! — сказала она.

А сама смотрит тупо на его член. Неизвестно что с ней случилось, она просто присела на корточки и заглотила. И тут Вова и кончил ей в рот. Марина Михайловна только тут и поняла что она гонит. Встала потихоньку и пошла в зал на полусогнутых. Вова стоит на кухне голый и думает: «Вот это то было что то. Не в сказке сказать, не пером написать». Он стал рассуждать: «Если маме можно, почему бы и мне не глянуть на её грудь, хоть разок. Пока такое дело как говориться куй пока горячо. Другого шанса их увидеть, не получиться». Мужик подумал, мужик сделал. Обернулся полотенцем и пошёл в зал. Марина Михайловна полулежа, облокотившись на спинку, сидела на диване и смотрела телевизор. Он подошёл к ней.

— Я хочу её увидеть! — Показав глазами ей между ног.

Он встал перед ней на колени и положил руку ей на голое колено, и стал двигать её к бедрам под платье. Марина Михайловна остановила руку сыны.

— Не надо! — сказала тихим голосом.

— Пожалуйста! — попросил Вова.

Она убрала руку и закрыла глаза. Он добрался до её трусов и потихоньку стал их снимать. Он раздвинул ей ноги, и задрал платье. Вова встал в стопор. Первая мысль была, надо бежать. Перед ним открылись джунгли. Там кудрей было больше чем у него на голове. «Как! отец там что находит. Но! Если не сегодня то когда?» Отступать было некуда. Или сегодня или некогда. Он стал поглаживать её ноги выше колена и целовать, спускаясь всё ниже и ниже приближаясь к чаще. Проведя по лобку рукой, опустил её ниже, пытаясь найти, клитор. На ощупь, так как видно его не было. Найдя его, он ласково стал его гладить, не переставая целовать ноги. Между ног у Марины Михайловны всё помокрело.

— Ой! Ой! — застонала она.

Вова недолго думая засунул туда свой язык. Марина Михайловна от удовольствия задрала ноги и прижала Вове голову как тисками. Он вытащил голову между ног и, поддерживая руками ноги, задрал их ещё выше, так что коленки уперлись ей в подбородок. Пока возились, с него спало полотенце, и возбуждённый член торчал как копье. Он глянул на него и машинально, потихоньку ввёл его в открывшийся вход.

—Ааааа…!— застонала Марина Михайловна.

Вова вошёл до конца. Отпустил мамины ноги себе на плечи и стал двигать тазом туда- сюда набирая темп. Пару раз, хлопнув яйцами по попе, он почувствовал, как мама обмякла, и её ноги повисли у него на плечах. Поняв, что она кончила, он вышел из неё. Аккуратно выпрямив ноги, уложил их на диван. Поправил платье и вышел из комнаты. Он оделся и ушёл из квартиры, попить пивка.

Проснувшись утром, Володю ждало не большое похмелье, но голова быстро вернула к действительности. Он вспомнил, что произошло вчера. «Я трахнул, маму!«. Он знал, что отец на работе. А вот сестренка должна быть дома. Ну не прятаться же в комнате всю жизнь. Вова встал, оделся, и бодрым шагом пошагал на кухню. Будь что будет. Он вошёл в кухню. Мама стояла возле мойки и мыла что-то. Повернулась и как ни в чём не бывало, говорит.

— Доброе утро, садись я тебе кушать налью.

Марина Михайловна налила горячего супа. Поставила на стол закусок разных.

—Кушай.

Володя взял ложку и давай хлебать.

Она повернулась к мойке и начала снова что-то мыть. Володя упорно ел, но мысли в голове не давали покоя. Он украдкой глянул на маму. На ней было одето какое-то короткое платье, которое висело на ней как мешок. Он думал: «Почему она так всё время плохо дома одевается. Сколько раз замечал дома ходит, в чём попало. А в гости как нарядиться, глаз не отвести. И эти заросли между ног. Что неужели бытовуха достала, что перед отцом можно ходить в чем угодно». Но его взгляд всё равно был прикован к её попе, которую подчеркивало это не красивое платье.

— Папа на роботу ушёл, а обед забыл, — сказала она.

Её слова вывели Вову из думок.

— А Люда убежала куда-то, сказала, будет поздно.

Бум! В голове у Володи побежали мысли: «Дома нет не кого. Это сигнал. Ай, была, не была, попробую, все ровно я вчера не увидел её сиськи». Желание их увидеть придало ему энергии. Он подошёл к ней сзади и положил руки ей на талию. Марина Михайловна тут же пододвинула свою попу к сыну, и выгнала спину. Давая понять, правильной дорогой идёте товарищи. Володя отпустил руку по ягодице и запустил её между ног. Марина Михайловна тут же растопырила рогатку. Он запустил руку между ног и погладил. Опустился на корячки, приподнял подол и стал снимать с неё трусы. Вова бросил их на пол. Ему открылась обнажённая мамина попа, она была очень кругленькой и аппетитной. Он, сидя на корточках, стал её целовать. У него в штанах всё вскипело. “ Если я сейчас в неё не войду, то кончу, ” — думал Сергей. Он встал, наслюнявил хорошенько свой член и не торопясь вошёл. Марина Михайловна перестала мыть. Облокотилась об мойку и нагнулась. Сергей, держа маму за бедра медленными движениями начал входить и

выходить.

—Ой! Ой! — стонала, Марина Михайловна.

Тут она резко развернулась и, не смотря на сына, присела и стала ласкать его член своим красивеньким ротиком.

— Ой! Ой! — застонал Вова.

“Я сейчас кончу ей снова в рот”, — подумал он.

Он вытащил его. И за плечи приподнял её. Смотря ей в глаза, левой рукой приподнял её правую ногу, а правой схватился пониже левой ягодицы. И вошёл потихоньку. Марина Михайловна обняла его за шею и прижалась к нему. Вова почувствовал её грудь, из-за этого возбудился ещё больше. И подал жару. При этом думая как бы на неё посмотреть, потискать. Марина Михайловна от такой прыти сына обалдела и кончила, повиснув на нем. Володя почувствовал, как мама обмякла, и потихоньку отпустил её ногу. Они стояли на кухне, обнявшись. Володю не отпускала мысль посмотреть на её грудь. Он думал: «Отведу её в зал, уложу на диване и там—то я разойдусь» .

Отстранив мать, он взял её за руку и повел в зал. Но, проходя мимо ванной комнаты, к нему пришла другая идея, убить одним выстрелом двух зайцев. Завёл её в ванную и стал снимать с неё платье. Сняв с неё платье, Марина Михайловна осталась в одном лифчике. Он был белый, который напомнил Вове, как он их в детстве помогал застегивать. Теперь же ему надо было его снять. Ловким движением руки, он завёл руку за спину и расстегнул его, в этом деле он был уже опытный. Лифчик соскочил с плеч, и его взору предстала обнажённая грудь. Она была ещё прекрасней, чем в его фантазиях. Ему так и хотелось прикоснуться к ней. Но он решил не торопиться, а сделать сначала то, зачем привёл её в ванную. Показав глазами, чтоб она залезла в ванную. Марина Михайловна стояла перед ним абсолютно голая, что её совсем не смущало. Володя включил душ, намочил её лохматку, намазал мылом и помыл. Взял пену для бритья и нанес его на кудри. Достал бритву и стал брить. Конечно, там сначала машинкой надо было, ну не

чего и так пойдёт. Потихоньку он всё сбрил и перед его взором предстал аппетитный пирожок. Вова только хотел туда запустить свой нос, как раздался звонок в дверь.

—Люда! — воскликнула Марина Михайловна.

— Мойся, — я открою.

Володя открыл дверь, на пороге стояла Люда.

— Ну! что так долго? — Я в туалет хочу, не могу.

— Да, кушаю я.

Он прошёл на кухню включил телевизор и сел доедать свой холодный завтрак. Людмила зашла на кухню.

— Чьи трусы валяются?

Володю, чу — чуть пришиб этот вопрос. Он упорно смотрел телевизор, по которому шла передача, которую в нормальном состоянии не когда бы ни смотрел, но теперь делал вид, что ему очень интересно из-за этого он не слышит. При этом в голове была каша. «Блять трусы мамины забыл, что ляпнуть» .

— Эй! Вова!

—Да, что надо?

Ответил, не поворачивая головы, тупо смотря телевизор, по которому какой—то бородатый хмарь рассказывал, как лечить геморрой. Тут такой у самого гемор, «что делать? что сказать?»

— У мамы спроси?

— Мам! что твои трусы на кухне валяются?

— А, я это мыться пошла и по дороге потеряла, принеси их.

«Уф, как мама красиво отмазалась» .

Людмила отнесла их маме ванную. Вова поел, убрал посуду и ушёл в комнату обмозговать происходящее. Володя не жалел что произошло он жалел только об одном что толком так и не потискал грудь. На следующее утро он уехал в институт заканчивать семестр.

Людмила не предала сначала значение происшедшему. Но стала просматривать на маму, какая-то она не такая стала. Посмотрит на неё, вроде и нечего особенного только глаза стали ярче, да и вся кок будто светиться, хорошими потрахушками от неё веет.

У Люды на это был нюх. Она сразу говорила своим подружкам, что у той или той был секс. Может это было из-за того что она в свои восемнадцать оставалась не виной. Хотя хотела этого с пятнадцати лет. Уже в те годы она была созревшей, девушкой с грудью третьего размера. Вообще-то фигурой она была вся в маму, а похоже на папу не только внешне, но и характером. Не кода не суетилась, действия свои всегда обдумывала. Но с мальчиками, как то все до дела не доходило. Все какие-то попадались неуклюжие, один руку ей в трусики запустил, кажется всё, добрался, будь нежен, так нет, как начнёт пальцем там ковырять как в носу. Несколько раз говорила, мне больно, аккуратней. Остановиться на минуту и давай по-новому ковырять. Другой, до груди дорвался, и давай их мять, как будто корову доит. Короче ласки ей хотелось очень, стоит, бывало рядом с парнем, говорят с ним о всяких глупостях, смеётся, кокетничает, а у самой уже по ляжкам бежит. А как до дело дойдёт, ну тупой не тупой, так и хотелось

крикнуть «хули ты, суетишься, ласковей, ласковей давай» так нет, они все буром прут. Следующий ухажёр просто предъявил, “что ты ломаешься как девочка». Плюнула ему в харю, со словами «да я девочка» Ну, в общем-то, желание у неё было ого -го, но в парнях немного разочаровалась особенно в болтунах. Говорит красиво, а суть да дело, мудак криворукий.

На улице перестала подчеркивать свою фигуру, за то дома как оденется, топик с шортиками и давай жопой вилять. Брата она не воспринимали как мужчину, а вот отец другое дело. Ходит по квартире Людка полуголая, трясёт своими сиськами у него перед лицом. Уборкой начнёт заниматься, полы мыть, раком встанет между телевизором и отцом и виляет попой. В тихаря на него поглядывая, как он слюни пускает. Один раз заметила у него стояк, как он его рукой в трико поправлял. Вечером через стенку слушает, скрипит у родителей кровать, значит, день прошёл не зря. А сама тем временем баловала себя безымянным пальцем.

От этой не удовлетворённости, она чувствовала, когда кто-то занимался сексом. Она стала следить за мамой, думая, что та завела роман. Её подозрения ещё стали больше после того как они съездили на дачу, в баню. Увидев её бритую киску.

— Мама это то, что такое?

— Лето началось, жарко, вот решила попробовать.

—Как папе понравилось?

—Ещё как!

А про себя подумала: «он голову оттуда не вытаскивал полночи» .

У Людмилы подозрения усиливались, она маме с пятнадцати лет говорила, чтобы она там навела красоту. А тут смотри ка лето пришло, что-то тут не так. Поймать маму у неё с поличным не получалось. Марина Михайловна не куда не ходила негде подолгу не задерживалась. В один прекрасный день Люда шла со школы и увидела маму, разговаривающую с молодым человеком возле подъезда. Мама улыбалась ему всеми зубами, и светились как солнышко. Люда решила подойти не заметно и поймать их, и посмотреть на мамину реакцию. Молодой человек стоял к ней спиной, широкий в плечах, высокий, стройный у неё самой заурчало в животе. Подошла тихонько и скрепя.

—Здравствуйте!

А сама смотрит на мамину реакцию.

— А вот и Люда, а мы только хотели тебе позвонить.

И этот хер, руку на плечо ей положил, у Люды как потечёт между ног, и слышит голос.

— Привет сестренка.

Поворачивается, а это Вова, у неё ноги подкосились, ну всё думает пора искать себе мужика, если уж от прикосновения брата кончила.

— Мы на дачу собираемся, поехали с нами, отметим окончание семестра.

— Не! Не хочу.

Люда была не любитель дачи, так раз в месяц в баньку сходить пиво попить. Туда как не приедешь, обязательно какую-то работу найдут, ковыряться в земле, фу.

— Мне некогда, надо к ЕГЭ готовиться. А папа где?

— Сейчас спуститься.

Людмила вошла в квартиру, на пороге стоял отец с сумками.

—Привет.

—Привет ты едешь, шашлык кушать?

—Нет, у меня ЕГЭ на носу, надо готовиться.

— Молодец! Учись, ученье свет, а не ученье чуть свет и на работу. Сегодня мне в ночь, тоже толком и не расслабиться, не выпить, не закусить.

— Так вы не с ночёвкой?

— Я нет, а они да. Я побежал, закрывайся.



Люда закрыла за отцом дверь. «Ну и стоит туда ехать, толком не расслабишься. Мама с Вовой что там будут делать ночью, трахаться». Да не, не может этого быть. А сама к себе в трусы рукой лезет от этих мыслей. Постояла так с минутку, с рукой в трусах и кончила. Всё может быть, что делать, надо их поймать. Зачем она сама не знала, а может, не хотела себе признаться. Нужен план. Люда решила поехать на дачу попозже, когда уедет папа на работу.

Поздно вечером, вызвала такси. «Скажет им, что дома одной скучно, уроки все сделала, да и вообще надо отвлечься от занятий»

Марина Михайловна с мужем и сыном приехали на дачу, затопили баню. Попарились, шашлыка поели. Алексей Михайлович уехал на работу, обещал вернуться утром и расслабиться по полной.

Вова сидел на диване и смотрел на маму, она сидела на другом краю, дивана и пила чай. Она улыбнулась.

- Скоро у папы день рождения, — сказала мама. Не знаю, что ему подарить.

- Подари ему романтический вечер.

- Ну, стол — то я и так накрою.

- Да нет! Купи себе платье красивое, сделай прическу. И трахни его, раза три за вечер.

- А, что кушать не будем?

- Возьми вина, закажи суши. Отцу намного приятно будет, если ты его своими сиськами отхлестаешь. Чем брюхо набивать салатом.

- Мы что, вдвоём будем? Надо гостей пригласить, стол накрыть. И чем тебе не нравится красное платье?

- Это, в котором ты шесть раз новый год встречала? Надо что-то по сексуальние.

- Ты ещё скажи эротическое бельё одеть?

- Под платьем у тебя и без белья всё эротично.

Марина Михайловна поставила кружку на стол. Запустила руки себе под банный халат и потихоньку сняла с себя трусы. Правую ногу закинула на диван вдоль спинки. Халат по-прежнему прикрывал все её прелести.

—Прямо как сейчас? Мне кажется что ты, что-то не успел доделать?

Володя стал поглаживать её ногу, подкрадываясь всё поближе к цели.

А какая цель у него была, мы знаем, мой извращённый читатель. Подобравшись, он потихоньку раскрыл её халат, обнажив её грудь. Стоя на коленях, он склонился, и начел её ласкать языком. Начав с левого соска, потом добрался до правого, чувствуя как её тело возбуждается, и открывается на его ласки. На диване было неудобно. Володя взял маму за руку и повел её на второй этаж. Там была мансарда под крышей. Стояла большая двух спальная кровать. Она легла на неё, смотря на сына, который снимал с себя футболку. Володя наклонился над ней, и они услышали, как открывается калитка, она была железная и очень скрепила. Володя подпрыгнул, «отец вернулся». Посмотрел на маму, у той глаза как тарелки.

— Я посмотрю, — и убежал.

Марина Михайловна присела на кровати и думает чем себя занять, давай ногти буду стричь. Володя слетел со второго этажа, и включил телевизор. Открыл входную дверь. Долетел до холодильника, взял бутылку пива и отпил половину. Отдернул занавеску, типа смотрит, кто это там ходит. Это была Люда, он помахал ей рукой. У него аж всё отпустило. Лучше пусть будет она, чем папа. Он подошёл к двери открыл её, встречая сестру.

— Вы смотрите, кто пришёл, как тебя сюда занесло?

— Я пришла, … встречайте.

— Ты что решила то?

— Дома скучно стало, вы тут развлекаетесь. Я тоже хочу, пивка попить. Люде стало грустно, она хотела поймать их врасплох, а тут брат встречает, на придумывала себе.

— Проходи, папа уехал на работу, составишь мне компанию.

— А папа на работе? — прикинулась удивленной.

— Да, ему сегодня в ночь, — чтоб не было пауз, Сергей спросил: — Хочешь пива?

Люда разочаровано своей идеи, поймать их, села за стол. Она смотрела на брата, который направился к холодильнику. Домик на даче был не большой. После веранды была одна комната, здесь была и кухня и зал и диван, на котором Сергей сидел с мамой, и стоял холодильник. Провожая брата взглядом до холодильника, Люда расплылась в улыбке.

— Ты какое будешь светлое или тёмное?

— Вовка! Давай, какое покрепче, я и от водки бы не отказалась.

— Это что тебя понесло, кто то обидел?

— Нет.… Всё нормально, просто напиться хочется!

— Люда! Ты скажи, я быстро, твоему ухажёру руки оторву.

Людмиле было приятно, что брат пытается защитить её от неведанного врага. Она смотрела на него. Он стоял перед ней полуголый, высокий, прямой, и возбуждающий.

— Всё у меня хорошо. Где мама?

— Наверху.

Марина Михайловна на втором этаже сидела на большой двух местной кровати, она слышала, что пришла Людмила и стала делать вид, что полирует себе ногти на руке. Она очень внимательно слушала, что происходит в низу, после слов дочери её бросило в краску. Она испугалась, что дочь сейчас поднимется. Решив спрятать лицо, она задрала ногу, коленкой к лицу, чтоб спрятать его и заняться ногтями на ноге.

Марина Михайловна подпрыгнула на кровати, и как ракета слетела со второго этажа, крича на всю дачу.

— Дочка ты что ли, я думала соседка пришла, опять гвозди просит. Ты как добралась?

— На такси.

— Молодец что приехала, садись я тебя накормлю.

Марина Михайловна повернула дочь в сторону стола, спиной к дивану. Украдкой обернулась в сторону сына, тот пил пиво и не видел, что мама смотрит на него, она пнула его по ноге. Он уставился на неё нечего, не понимая, она показывала глазами в сторону дивана. Володя посмотрел туда и у него подкосились ноги. Он подошёл к дивану и пнул трусы, пытаясь их спрятать под него, место этого они улетели на середину комнаты. «Да как так-то, не может этого быть». Он растерянно посмотрел на маму, которая стояла перед дочерью, заслонив той видимость. Сергей схватил трусы левой рукой и сунул в карман, правой поднёс пиво и стал жадно пить и поперхнулся. Закашливаясь, он вышел из дома и пошёл в баню, там повесил трусы на верёвку с другим бельём. Вова возвращался в дом, навстречу шла мама.

— Где?

— На верёвке.

Он зашёл в дом, за столом сидела сестра, ела шашлык.

— Очень вкусный, кто жарил?

— Папа. Он завтра с утра приедет после работы.

— Так ты дашь пиво?

Вова достал пиво из холодильника. Людмила приложилась хорошенько.

— Ой! Как сразу похорошело.

Ей стало хорошо не только с пиво, но и от того что она не увидела трусов около дивана «попались сукины дети». Теперь она точна, знала, что эти двое занимаются потрохушками. Люда обдумывала план, как их поймать на деле, от этих мыслей у неё потекло.

На следующий день приехал отец. Они дружно посидели, попили и вечером уехали в город.

Люда ждала момента, когда брат с мамой соберутся на дачу. Долго ждать не пришлось. Через пару дней отец утром ушёл на смену. Марина Михайловна подошла к дочери.

— Ты поедешь с нами?

— Нет у меня дела.

Люда вышла пораньше и поехала на дачу. У него её был план. Второй этаж была комната под крышей. При отделке оставались ниши, и отец сделал из них встроенный шкаф. Она залезла в одну из них, проковыряла дырочку в рейке, откуда было видно кровать, и стала ждать. Просидев десять минут в укрытие, у неё отсохли ноги. Она вылезла от туда, решив ждать их на кровати, а кода они приедут, залезет обратно. Прошло час, их не было «они этим могут сейчас и дома заняться». Тут она услышала скрип ворот.

Люда сидит в своей засаде и ждёт, у неё все отсохло, а они не идут. Да они где угодно могут этим заняться в бане, на первом этаже. Трусы же там валялись. Людмила стала разочаровываться в своём плане. Она услышала голоса.

— Пошли наверх, я изнасилую твои груди.

— Пошли, только сначала изнасилуй мне рот.

От этих слов у Люды намокло «вот пошляки» и сунула руку между ног.

Марина Михайловна зашла в комнату, и села на край кровати. Володя подошёл, встал рядом, заслонив её от Людмилы. Она расстегнула у него ремень и сняла джинсы вместе с семейными трусами. Обхватила его руками за ягодицы. Люда не видела, что там делала мама, но понятно было, что отсасывала. Потом руки исчезли, и Володя стал приседать. В дело пошла грудь. Марина Михайловна сняла свои трусы и сунула их под одеяло. Людмила улыбнулась «Ну наконец то, спрятали». Марина Михайловна залезла на кровать, стащила с себя платье, и повернулась спиной. Володя снял с себя футболку и абсолютно голый с возбуждённым членом приблизился к ней. Обнял её сзади и снял с неё лифчик. Марина Михайловна нагнулась вперёд, выставив шикарную попку. Сергей потихоньку зашёл, она простонала, он стал медленно покачиваться.

— Здравствуйте, я тоже хочу.

Володя подпрыгнул.

—Ай, блять!

Он соскочил с дивана.

Марина Михайловна повернулась с перепуганными глазами. Перед ними стояла голая Людмила.

— Молчите! Говорить, и делать буду я.

Она подошла к брату, присела на корточки и заглотила полу возбуждённый член.

— Ну, … на вкус так нечего. Только он что — то у тебя сдулся… Я тебе не нравлюсь? — спросила Люда с улыбкой.

Люда встала, легла на кровать рядом с мамой.

— Я тебе сколько раз говорила побрить, смотри как красиво.

Она наслюнявила палец и запустила маме между ног.

— Как гладенько.

Она наклонилась над ней и облизала сосок.

— Как приятно. Короче, я хочу трахаться, по- взрослому. Мужика я не смогла толкового найти, так что расслабьтесь. Мам как насчёт лесбийского секса?

Люда раздвинула маме ноги, покрывая их поцелуями. Опустилась межу них и засунула свой язычок, причмокивая, стала облизывать клитор.

— А не чего так, вкусно.

Марина Михайловна не знала что сказать. Она закрыла глаза и пыталась получить удовольствие. У Люды очень хорошо получалось.

— Ай! Ай! Ой! Ой! — застонала Марина Михайловна.— Я так не могу больше! Люда иди ко мне.

Она приблизила лицо дочери и поцеловала. Вова стоял рядом, и ему очень нравилось, что он видит. Он присела на кровать за Людой, и начал ласкать рукой её грудь. Они были шикарные, соски торчали по горизонту. Сестра повернула голову в его сторону и поцеловала его не по-братски. Марина Михайловна поцеловала её грудь.

— Ложись.

Людмила легла, раздвинув ноги.

— Надо попробовать как у тебя там на вкус.

Марина Михайловна наклонилась, и прошлась своим язычком по всей мохнатке.

— Ааааа…! Как это прекрасно, — прошептала Людмила.

Володя со своим стояком не знал, куда его пристроить от многообразия всяких щелей и дыр разбегались глаза. Он потрогал маму за плечо, показывая ей, чтоб она дала ему войти в Люду. Марина Михайловна подняла голову, взяла член рукой, пару раз соснув, она стала ему помогать прицелиться.

— Нет, не надо! Вова давай лучше доделай, на чём я вас остановила.

Марина Михайловна оставаясь языком между ног дочери, задрала, свой зад. Вова пристроился к нему и вошёл.

— Ой! Ой! — СУКА! Я всё.

Марина Михайловна расплылась на кровати, рядом с дочерью. Володя с торчащим членом начал приближаться к Люде, решил пресунуть сестре. Она прикрыла щель свою ладошкой. Брат с мамой вопросительно посмотрели на неё.

— Я решила свою девственность подарить другому члену, …члену нашей семьи.

— Папе? — спросила мама.

— Ты целка? — спросил брат.

— Да, я думаю, вы будете напротив, если к нам присоединиться он.

— Но как?

— Я его соблазню, а потом расскажу о нас.

— Но как?

— У меня есть план?

— А если не сработает.

— Свами же сработал. Вова не грусти иди сюда, трахни меня в сиськи.

Он быстренько подполз к ней, вложил член между грудей и замер. Люда зажала его ими и стала качаться.

— Ой! Ой! Какая ты прелесть.

Людмила взяла его в руку и стала сосать.

— Люда! Я кончаю.

Она не выпустила его, и спустила себе в рот.

—Фу, какая гадость! — и сплюнула на пол. Фу!.. Как это можно глотать… Ладно, вы тут оставайтесь, а я поехала, мне и правду надо ещё в школу.

Через пару недель.

Алексей Сергеевич пришёл с работы. Дома некого не было «время девятый час, где все шарахаются». Дома было всё не обычно убрано. Он сел на диван, и включил телевизор. Перещёлкал сто двадцать каналов, остановился на животных и расслабился. В дверь позвонили. Он пошёл открывать. На пороге стояла Люда.

— Здравствуй папа!

Похоже, она была навеселе.

—А что сегодня день пьяных бантов?

— Да, а!

Люда была одета в советскую школьную форму с большими белыми бантами и не по-советски короткой юбке. Она прошла в зал плюхнулась на диван, задрав юбку оголив шикарные ляжки.

— Я вижу, вы хорошо отметили?

— Ой!.. Как я нагулялась!

Она встала, вышла из зала и вернулась с посудой и с двумя бутылками.

— Давай папа, выпьем за окончание каторги!

— Давай! Дочка, ты прошла долгий путь, это надо отметить.

Алексей Сергеевич сидел на диване, облокотившись на спинку. Людмила налила в бокал, себе вина, а отцу коньяк в рюмку, они чокнулись и выпили. Поставив стаканы на журнальный столик, она села рядом с отцом, можно сказать села на него. Её правая грудь уперлось, ему прямо в сердце, а правую руку положила на плечо.

— Пап, у меня деловое предложение, если я поступлю, вуз бесплатно купишь мне машину?

Алексей Сергеевич не сразу понял вопроса, так как старался не смотреть в декольте дочери, которое было у него перед носом.

— У меня столько денег нет дочка.

— Да мне не надо новую, вот на эти деньги, маленькую. Мне большая не нужна у меня всё хорошо с самооценкой. На тройку.

— Тройка, как то маловато.

— Если судить по школьной системе, то да, это удовлетворительно. А если судить по ним,

Она взяла в руки свои груди и потрясла ими перед лицом отца.

—То это отлично, а это.

Люда встала с дивана повернулась к отцу спиной. Нагнулась, задрала юбку, схватила себя за ягодицы и потрясла их.

— Пять с плюсом.

На ней были стринги, которые провалились между булок и губ. Она специально их туда засунула, чтоб посмотреть, на реакцию отца. Не поворачиваясь, налила ещё себе вина, а отцу коньяка и повернулась с бокалами. Отец закинул ногу на ногу пытаясь спрятать стояк. Люда улыбнулась.

— Давай папа выпьем на брудершафт!

Алексей Сергеевич сидел, не жив, не мёртв.

— Давай!…

Дочь отдала ему рюмку. Они чокнулись. Перекинули руки и выпили. Люда наклонилась и поцеловала отца. Алексей Сергеевич почувствовал её язык. Она забрала у него рюмку и поставила на журнальный столик. Села рядом с отцом, впритык, чувствуя грудью, как бьётся его сердце, «тыгыдым, тыгыдым, тыгыдым» .

— Папа у меня есть ещё одна просьба.

Алексей Сергеевич посмотрел на дочь.

— Какая? — пропищал его голосок.

Люда, сидя рядом с отцом, правую руку положила ему на плечи, а левую на живот, чу — чуть поглаживая. Глаза подняла выше, головы отца, делая вид, что что-то думает, а сама посла за взглядом отца, когда он посмотрит на её грудь. Алексей Сергеевич, как только уставился на грудь дочери и тут же почувствовал, как кто-то схватил его за возбуждённый член. Он посмотрел на неё. Люда смотрела на отца, показывая ему пальцем молчать. Алексей Сергеевич закрыл глаза и расслабился. Через секунду он почувствовал тёплый, влажный ротик дочери. У Алексея Сергеевича остановилось сердце, не совсем, но замерло. Люда встала с дивана, сняла с себя стринги и легла на другой край дивана, раздвинув ноги в белых гольфах по колено. Алексей Сергеевич нырнул по дивану как уж. Достигнув цели, он ласково присосался.

— Ой! Ой!… Иди сюда, — она схватила отца за голову и протянула его к себе для поцелуя.

Алексей Сергеевич вошёл и медленно начал покачиваться.

— Да! Да! Давай по глубже засади, по самые яйца.

— Люда! Помолчи, со словами. Ай, я кончаю! Вышел из неё и запачкал ей белый фартук.

— У тебя эти дни что -ли? — спросил отец, рассматривая руки.

— Нет, я просто девственница… Была.

— Вот ужас! Мама узнает, точно меня убьёт.

— Она знает.

— Что!

— Да, я у неё разрешение спросила. Как бы тебе сказать? Я с ней тоже спала.

— Да!.. И как понравилось?

— Очень, я сразу об кончалась!

— Ух ты, я не прочь на это посмотреть!

— Я и с братом спала. Ну как спала. Минет, ему сделала.

— Ё-моё, вот это тебя понесло, на дворе не могла мужика найти!

— Я с пятнадцати лет искала, да всё не уклюжие попадаются.

— Братик с мамой тоже спят.

— А, это я знаю!

— Откуда?!

— Мама за последнее время изменилась, и не в худшую сторону. Думал любовника завела. Присмотрелся к ней, ни куда не ходит не кто не звонит. Потом увидел, как на сына смотрит и понял, а вот и любовник.

— И ты не хотел с ней поговорить?

— Сначала хотел, а потом подумал, зачем. Она похорошела, в постели стала ураган. Она счастлива, я счастлив, все довольны. Тем более мы двадцать лет вместе, понятно, что хочется попробовать что—то другое, а то бытовуха достала. Лучше пусть с Вовкой, чем на стороне. Ты посмотри, какая она шикарная.

— Да! — мама у нас хорошенькая. Поехали на дачу устроим им сюрприз.

Володя с мамой сидели и пили чай. В кровать их сегодня не тянуло, ждали новости от Людмилы. Раздался звонок в ворота. Марина Михайловна с Вовой испугано насторожились.

— Кого там принесло? — спросила она.

— Я открою.

Марина Михайловна услышала, не довольный голос мужа. Они зашли в дом.

— Ты знаешь, что удумала твоя дочь?

Марина Михайловна стала немного краснеть.

— Эта малолетняя сикуха, — Алексей Сергеевич для пущего эффекта выдержал мхатовскую паузу. Собирается поступать в Вовкин универ. Марина Михайловна выдохнула.

— Ну и что здесь такого? — Ты против что ли?

— Я сначала конечно расстроился, — Алексей Сергеевич смотрел на жену, — но после классного отсоса я согласился, — и засмеялся.

Он подошёл к жене и ласково её поцеловал.

— Мама я женщина! — и тоже полезла целоваться к маме.

— Фу на вас, напугали, ну что понравилось?

— Очень, ещё хочу. Хочу двойное проникновение. — Папа правду фартук испортил.

— Она сама виновата, раскричалась, давай, давай по самые яйца.

— Мама, ты не против будешь, если я у тебя Вову одолжу? — и сунула ему в трико руку. А чего такой маленький? — замерз.

— Нет, я папе пару новых поз покажу. Как, хочешь дорогой?

— Ты ещё спрашиваешь.

— Вот уже подрос, — сказала Люда, доставая Володин член.

— Можно я для всех присутствующих сыграю на флейте?

Она опустилась на корточки и взяла его в рот.

— Бля, бля, бля — запел брат. Ну—ка иди сюда .

Вова поднял сестру, снял с неё джинсы вместе с трусами и посадил на стол.

— Ложись, я сейчас на твоей мандолине языком сыграю.

— Дорогая, ты посмотри какие у нас музыкальные дети. А мы на чём будет играть?

— На барабане, я встаю раком, а ты будешь хлопать яйцами об жопу.

Марина Михайловна подошла к столу, нагнулась над Людой и стала её целовать.

Алексей Сергеевич подошёл сзади, задрал платье, помял попу и снял с неё трусы. Примерился, и нежно вошёл.

— Ой! Ой! — как хорошо, прошептала Марина Михайловна.

— Очень, только на столе твердовато лежать. Пошлите наверх, —сказала Люда.

Все поднялись на второй этаж. Марина Михайловна с дочерью сели рядом на кровать. Мужчины встали рядом без штанов со стояками. Марина Михайловна полировала мужу, Люда облизывала Вове.

— Давай ложись, я тебя оседлаю, — сказала Марина Михайловна мужу.

Алексей Сергеевич разделся и лег на кровать. Марина Михайловна села на член и стала покачиваться.

— Папа можно я тебе на лицо сяду?

— Конечно, давай.

Люда села на отца лицом к матери. Она стала расстёгивать ей платье. Обнажив грудь начала покрывать их поцелуями. Марина Михайловна стянула, с дочери футболку.

— Вова иди сюда.

Володя залез на кровать и встал перед женщинами. Марина Михайловна взяла рукой его член и ловкими движениями начал ему дрочить. Потом наклонилась и взяла в рот.

— Дай мне пососать.

Володя, поворачивая бедрами, пихал свой член то маме в рот то сестре.

— Я тоже хочу двойное проникновение. Мама дай я на папе попрыгаю.

Марина Михайловна слезла с мужа.

— Попрыгай, а ты Вова на мне попрыгай.

Люда залезла на отца, прыгая на нем, ласкала свою грудь. Алексей Сергеевич наклонил дочь к себе и взял сосок в рот. Тем временем, Марина Михайловна лежала на спине и закинула ноги на плечи Вовы. Он, упираясь на руки начал долбить её как молот.

— Ааааа…..я кончаю! — простонала Марина Михайловна.

Вова слез, с неё продолжая целовать её грудь.

Люда лежала на отце. Он лежа на спине приподнял её за ягодицы и тоже наращивал темп, вызывая этим бурные стоны.

— Подожди, подожди, не торопись, Вова зайди в меня сзади, надо попробовать.

Володя подкрался на четвереньках к ней, хорошенько всё наслюнявил и потихоньку начал вгонять свой член Люде в анус.

— ОЙ! ОЙ! — не торопись, — Ой как хорошо.

— Ну что нравиться? — спросила мама.

— Очень.

— Всё я кончаю, — сказал Алексей Сергеевич и вылез из—под дочери. Встал над Мариной Михайловной и спустил ей на грудь.

Вова продолжал чпокать Люду сзади, держась за её грудь.

— Ой! Ой! — Вова я всё — сказала она и растянулась на животе.

— Я тоже, — и запачкал ей белую шикарную попу.

Потом они много болтали, а том, а сем, и все вместе уснули на большой кровати.

Откуда я это знаю, спросите вы. Я Вова, мы едем домой на выходные

из института. На мини Купере. За рулём Люда.