- Костя, пошли на кухню сынок, я тебе член обмою. И вообще нашему " завхозу" клизма перед анальным сексом не помешала бы точно....

— сказала Марина, после того как я кончил в задний проход её подруги и моя залупа на конце, была покрыта желто-белой смазкой.

— А я и не против попку прочистить. Да и в туалет захотела по большому. Витя проводишь меня туда сынок....?

— попросила тётя Оксана моего старшего брата и Витёк пошёл провожать нашу соседку по подъезду в уборную. Существенный минус деревенских домов, это " удобства" на улице. Летом ещё терпимо, а вот зимой в мороз, выйти в туалет и присесь над толчком в уборной, удовольствие малоприятное. Да и на улицу ночью в такой глуши выходить как бы не в кайф. Особенно после того что я и Оксана увидели на церковной колокольне всего пару часов назад.

— С ней приятнее было чем со мной....?

— спросила у меня мама, обмывая над ведром мне член из чайника.

— Марина, не буду врать тебе мама. Мне было приятно с тётей Оксаной, но люблю по настоящему я только тебя и с тобой мне очень хорошо дорогая....

— ответил я матери и поцеловал её в губы.

— Да я и не ревную сынок, будь с ней и со мной, нам всё равно теперь жить вместе лето в этой глуши. Я думаю что эта блядь атаманша Ксюша, тут надолго зависнет. Вы её с Витей, хорошо продрали....

— замеялась мама, с любовью вытирая мне член полотенцем.

— Костя, Витя, идите в зал парни. Нам с Оксаной нужно свои женские дела сделать....

— попросила нас с братом Марина, когда Витёк привёл из уборной её подругу. Мама зажгла газ и поставила чайник на плиту а рядом на столе лежала клизма и взгляд Марины был направлен на неё. Нашим боевым подругам необходимо было прочистить свои попки для анального порева с молодыми парнями. Хотя мне по честному после бессоной ночи, хотелось не сколько секса с двумя зрелыми красотками а банально лечь спать и хорошенько выспаться. Да и судя по сонной физиономии старшего брата, он тоже был такого же мнения.

— Ну как у Оксаны очко " рабочее".....?

— спросил у меня Витёк, сидя на диване с сигаретой в руке.

— Да " рабочее", сейчас сам с ней попробуешь а я матери засажу в жопу и байки. Спать хочу сил нет, тут уже не до ебли...

— ответил я брату, прикуривая от его сигареты, думая с кем бы из женщин мне лечь спать. С Мариной или Оксаной, хотя в маминых объятьях приятней будет засыпать.

— Такая же хуйня Костян, у меня уже глаза слипаются. После вашего отъезда Марина с моего хуя не слазила и я сейчас хочу лечь в постель и поспать, наверное больше чем дырки этих блядей....

— сказал мне брат зевая и смотря на дверь за которой подмывались и чистили свои попки, наши с ним атаманши.

— Девчонки, расклад такой. Мы сейчас с Костей вам по разочку засодим и ляжем спать до вечера....

— предложил Витёк вошедшим в зал с кухни женщинам.

— Да а кто против, сами спать хотим. Костя я с тобой хочу а ты Витя с Оксаной попробуй....

— сказала Марина, зевая и прикрывая разбитые губы ладошкой.

— Ой, да я тоже не отказалась бы сейчас покемарить до вечера. Устала сильно за рулём да и ещё на рынке целый день отработала.....

— тётя Оксана, подошла к Витьку, села к нему на диван и стала ласкать молодого парня, целуя его и мня ему член рукой.

— Иди ко мне гаденыш, мама тебя поласкает....

— позвала меня к себе Марина, садясь на диван рядом с подругой.

— Ну какой я тебе гаденыш, Мариша? Солнышко, любимая моя...

— говорил я матери на ушко, лаская милую мне сердцу женщину. Марина как и её сидящая рядом подруга, мяла рукой мне член поднимая его и сосала у меня соски на груди. Мама водила по ним языком и посасывала их разбитыми в драке с Оксаной губами. И от этих ласк исходящих от взрослой, красивой женщины. Член у меня встал и стоял колом готовый войти в очко атаманши Мариши.

— Как хочу так и буду называть. Тоже мне командир нашёлся. Давай еби лучше меня и не вздумай быстро кончить, гаденыш...

— Марина слегка укусила меня зубками за шею и быстрым движением, выдавила из тюбика вазелин на палец, мажа им мне залупу.

— Оксана, давай вместе с тобой встанем подруга....?

— сказала мама нашей соседке, которая тоже подняла член у Витька и готовила его к анальному сексу, густо мажа залупу молодого парня, детским вазелином.

— Куда же я без тебя теперь Мариша. Мы вроде как бы родные с тобой стали....

— ответила нашей с Витьком матери, тётя Оксана, становясь раком рядом с ней на диване и обнимая подругу за шею, с которой ещё недавно дралась

— Девчонки, у вас попки одинаковые....

— сказал я женщинам, стоя возле дивана и смотря на прекрасное творение природы. Ведь у женщины все части тела красивые а если она ещё и обладает пухлой и выпуклой жопой, как у моей матери и у тёти Оксаны, то это вообще по кайфу. Мне не по душе женщины у которых задние части тела ни чем не примечательны. Бывает девушка или взрослая дама, красивая на лицо но попка у неё плоская и к ней уже теряется всякий интерес. На любителя конечно, но мне больше нравяться обладательницы выпуклых форм чем " плоскодонки".

— Оййй, оооойй, аааай...

— завыла тётя Оксана, принимая в свой задний проход член моего старшего брата.

— Ааааа, оооооййй.....

— подвывала в такт подруге атаманша Мариша, чувствуя в своём очке, член младшего сына.

— Солнышко, милая, любимая, как хорошо с тобой Мариночка....

— говорил я матери ласковые слова, ебя её в тугую, натруженную сраку и целуя любимой женщине спину, когда засаживал ей в задний проход до упора. Мать выла, водила жопой в разные стороны и просила меня чтобы я поглубже ей засовывал в очко.

—     Ой сынок, Костя, прошу тебя, глубже, глубже, родной....

— подвывала Марина, стоя раком на диване обнявшись с подругой руками за шеи.

— Сильнее Витя, ещё, ещё сынок....

— выла тётя Оксана, прося моего старшего брата чтобы тот ей подальше засовывал член в задний проход. Знойная хохлушка с Харькова, не давала засаживать себе глубоко в пизду из за того что матка у неё была расположена ближе к входу чем обычно. А вот в жопу чтобы её проебать, ей нужно было вставлять член до яиц.

— Оксана, милая, как хорошо с тобой....

— говорил Витёк нашей соседке со второго этажа, ебя её в задний проход и мня ей руками, пухлую белую жопу. Аналогично я действовал и с нашей с ним матерью, засаживая Марине до яиц в её тугое очко, держа в руках белые молочного цвета ягодицы атаманши Мариши. Обе женщины, стонали, скулили от наслаждения, от того что их ебли в жопы молодые парни и вскоре утро в безлюдной деревеньке, разорвали два вскрика кончающих женщин. Анальный оргазм сильнее обычного вагинального и кричали наши боевые подруги соответственно полученной разрядке.

— Ааааааа, ааааа, ооооййй...

— выла Марина, кончая от моего члена.

— Оооооойййй, аааааа, ааааа....

— подвывала ей вслед тётя Оксана, ловя оргазм от хуя Витька. Ну и мы с братом тоже рычали в утренней тиши, спуская порции молодой спермы в натруженные сраки своих зрелых любовниц.

— Ну что говорить, молодцы парни. Если так и дальше будете нас с Оксаной ебать, цены вам не будет ребята....

— говорила Марина, моя мне член на кухне из чайника.

— Спасибо сынок, я так хорошо кончила сегодня от твоего члена. Давно такое не испытывала.....

— тётя Оксана мыла член у моего старшего брата и благодарила его за то что он довёл её до анального оргазма.

— Да вам спасибо солнышки, чтобы мы делали без вас любимые вы наши....

— я обнял мать и её подругу за талии и погладил у женщин, мягкие белые жопы, в которые их так приятно ебать.

— Да ладно, ладно, мы с вами все сегодня молодцы. Вы нас ебли парни а мы вам хорошо дали. Так что " поработали " и заслужили отдых. Идите в зал, мы подмоемся и придем к вам...

— сказала нам Марина и мы с братом пошли в комнату, оставляя подруг одних на кухне. Всё же мужчина не должен смотреть как подмываются женщины.

— У Оксаны пиздец очко разъёбанно. Но приятно её туда трахать. Жопа мягкая, белая, одно удовольствие мять её руками и засаживать этой бляди в сраку....

— возбужденно говорил мне брат, закуривая сигарету.

— Да у нашей мамы очко поуже будет. Ведь она с " чурками" не трахалась на рынке в задний проход....

— ответил я Витьку, мысленно соглашаясь с братом что ебать эту шлюху с рынка тётю Оксану в жопу, приятнее чем Марину.

— Костя, ляжешь со мной за печкой сынок....?

— спросила у меня хохлушка, когда она подмылась с Мариной на кухне и женщины пришли к нам в зал.

— С удовольствием Ксюша, хочу заснуть в твоих объятьях дорогая.....

— ответил я маминой подруге, беря её за руку. Марина бросила на меня недовольный взгляд но ничего не сказала. Мама легла на диван под одеяло а Витёк юркнул к ней, обнимая нашу с ним мать и накрываясь одеялом.

— На этой кровати раньше мать моего Толика спала. А теперь мы с тобой будем спать сынок....

— сказала мне тётя Оксана, ложась со мной на кровать за печкой в закутке. Соседка поцеловала меня в губы а потом повернулась задом и я прижался опавшим членом к её мягкой жопе.

— Оксаночка, я люблю тебя...

— прошептал я жене Михалыча на ушко, чтобы не услышала на диване Марина, которой я тоже клялся в любви.

— Взаимно родной, взаимно сыночек. Но спи дорогой, набирайся сил. Меня не только любить нужно но и ебать хорошо, а для этого тебе нужны будут силы. Так что спи сынок.....

— сказала мне тётя Оксана, прижимаясь ко мне своей мягкой жопой. Вот же шлюха, только порево на уме. Подумал я обнимая жену Михалыча за её мягкий, нежный животик. От соседки шёл резкий возбуждающий запах, не такой мягкий как от мамы но тоже приятный. Марина брила не только лобок но и подмышки а тётя Оксана не брила у себя ничего. И её подмышки заросли чёрными волосами, такими же как у неё на голове и на лобке. И сейчас от них шёл резкий запах женского пота, но это был запах зрелой и развратной самки и он не отталкивал а возбуждал. У меня даже член начал вставать от запаха шедшего от подмышек Оксаны. Но утомленный бессонной ночью, я заснул обнимая жену Михалыча за её мягкий сексуальный животик.

— Костя, проснись сынок. Пошли в уборную сходим. Я одна боюсь туда идти....

— сквозь сон услышал я голос тёти Оксаны. Жена Михалыча лежала лицом ко мне и тормошила за плечо.

— Ксюша, любимая, с тобой я хоть на край света пойду дорогая.

— ответил я маминой подруге, обнимая рукой женщину за мягкую жопу и прижимаясь членом к её животику. Стояк у меня был просто каменным, хуй аж звенел и просился в любую из дырок взрослой бляди лежавшей лицом ко мне.

— Ой, Кость не надо. Я сейчас описаюсь прямо на постели, ты этого хочешь милый? Мне поссать нужно и похмелиться, только после этого мои дырочки будут в твоём распоряжении сынок....

— тётя Оксана, мягко убрала мою ладонь со своего лобка и встала с кровати увлекая меня за собой. На улице был уже день, судя по интенсивному солнечному свету проникавшиго в окна деревенского дома. Марина и Витёк спали без задних ног и не думали просыпаться. Мать лежала лицом к стене уткнувшись носом в подушку а Витёк обнимал её сзади под одеялом и вероятно прижимался стояком к пухлой материнской жопе.

— Тихо, пусть спят не будем их будить. Мы с тобой одни без твоей мамы и брата поебемся сынок....

— шепнула мне тётя Оксана, проходя мимо дивана где спала её подруга с сыном. Хохлушка взяла со стола бутылку с горилкой в которой оставалось на пару стопок пойла и тарелку с жареной лосятиной на закуску.

— Сигареты с зажигалкой Костя не забудь, посидим покурим....

— так же тихо шепнула мне Оксана, боясь разбудить свою соперницу на любовном фронте. Но Марина спала как ребенок, выпятив во сне нижнюю губу. И даже не верилось что эта миловидная женщина, смелая и отважная атаманша.

— Да не одевайся ты сынок. Тут никого нет а на улице тепло....

— сказала мне тётя Оксана, заметив что я потянулся за курткой висящей на вешалке в кухне.

— Пошли голяком выйдем, только тапки оденем, чтобы босиком не ходить по земле...

— мамина подруга одела Маринины шлёпки на каблуках с перламутровыми вставками и вышла во двор а я следом за ней со стоячим колом членом.

На улице действительно было тепло и вовсю светило жаркое июньское солнце. " Черемуховые холода" закончились и им на смену пришла летняя жара.

— Хочешь посмотреть как я писаю сынок....?

— спросила у меня подруга моей матери, ставя бутылку с остатками горилки и тарелку с закуской на ступени крыльца.

— Очень хочу Оксана, очень. Я видел как Марина ссала при мне и хочу посмотреть как ты мочишся...

— ответил я жене Михалыча стоя голый напротив неё со бешенным стояком. У меня была только одна мысль в голове, нагнуть эту красивую блядь с чёрной пиздой раком и засадить ей в одну из её дырок, чтобы снять напряг в члене.

— Тогда смотри, я ещё ни разу в жизни не ссала перед мужчинами а перед молодыми и красивыми парнями и подавно.....

— засмеялась мамина подруга, присаживаясь под кустом сирени во дворе. По иронии судьбы, жена Михалыча села ссать как раз на то место где до этого мочилась Марина.

— Ой, какое облегчение. Я думала что все обоссусь прямо на кровати, до того меня приперло сынок....

— говорила мне Оксана, сидя на корточках под кустом сирени, поливая ссаками траву и землю. Ссала наша соседка по подъезду, словно лошадь, тяжелые струи желтоватой женской мочи вырывались из её чёрной пизды как из брандспойта. Чтобы не обоссать ляжки и ноги, хохлушка пальцами раздвинула свой " бутон" на пизде и я отчётливо видел её мочеточник и клитор. Отросток у жены Михалыча, был такой же крупный как и у Марины. В возбуждённом виде, клитор у тёти Оксаны, достигал размера большой фасоли и его приятно было сосать и держать губами.

— Ну все теперь и по рюмашке можно пропустить, голову поправить....

— тётя Оксана поднялась с корточек закончив поливать желтыми ссаками куст сирени во дворе. Встала и пошла к крыльцу призывно играя половинками пухлой жопы на ходу. Маринины шлепки у неё на ногах были на каблуках и идя на них, хохлушка переминалась с ноги на ногу и ягодицы её пухленькой жопки, игриво терлись друг об дружку. Зрелище нужно сказать из ряда сильно возбуждающих желание. Я хотел тоже поссать и было мысленно стал успокаивать свой член чтобы он упал, но он не только не упал а стал каменным при виде соблазнительной женской жопы.

— Ну что ты на меня так смотришь Костя? Красивая я голая....?

— спросила у меня жена Михалыча, наливая себе и мне по стопке горилки на крыльце.

— Очень красивая ты Ксюша, честное слово красивая....

— ответил я маминой подруге беря у неё из рук налитый стакан. Действительно, тётя Оксана была настоящей харьковчанкой, красивой на лицо, черноволосая и с аппетитными формами как спереди, так и сзади. Только на Востоке Украины, в Слобожанщине, где смешалась русская и украинская кровь, рождаются такие красавицы.

— Спасибо сынок, но ты бы видел меня в молодости. Я тогда намного красивее была и у меня не было такого живота....



— с горечью сказала мне тётя Оксана, чокаясь со мной выпивая горилку, "леча" похмелкой " больную" голову.

— А мне твой животик нравится Ксюша и я просто без ума от него....

— искренне сказал я женщине своей юношеской любви, выпив вместе с ней горилки и лаская подругу моей матери за её сексуальный животик. Внизу которого манили мой взгляд, чёрные заросли её лобка.

— Ой, да ну тебя Костя. Что же в нём хорошего? Я из за своего живота не могу на пляже появиться. Мешает он мне сынок....

— сказала тётя Оксана садясь на ступеньки крыльца, закуривая сигарету. Я тоже закурил и сел рядом с ней. Мы сидели голые и курили, наслаждаясь блаженной истомой в желудке от выпитой горилки. Крепкий алкоголь разносил по телу тепло и лечил голову. Небольшая боль у меня в голове вызванная похмельем, быстро прошла, уступив место веселью и хорошему настроению.

— Ксюша, может в ротик возьмёшь...?

— попросил я мамину подругу, сидя рядом с ней на ступеньках крыльца и смотря ей в глаза.

— Нет не возьму, губы болят и я буду плохо сосать сынок. Спасибо скажи своей мамаше, рука у неё тяжёлая.....

— ответила мне тётя Оксана, показывая на разбитые и опухшие губы после драки с Мариной.

— Давай лучше в попку мне засади родной. И тебе приятно будет и мне милый...

— тётя Оксана, было хотела встать с крыльца и повернуться ко мне задом, но я её остановил. Мне хотелось трахать мамину подругу и смотреть ей в глаза.

— Сиди на месте Ксюша. Так тоже удобно будет...

— сказал я жене Михалыча и опустившись на ступеньку ниже, встал перед ней, просунул руки женщине под коленки задирая её ноги к себе на плечи.

— Ну сынок, я же хотела в попку....?

— недовольно застонала тётя Оксана, когда я положил её ноги к себе на плечи и стоя по ниже неё на лестнице крыльца, стал засаживать ей в влагалище, ебя мамину подругу " по офицерски".

— А я не хочу твою " девочку" обижать Ксюша. Пусть и ей в это утро немного достанется...

— ответил я жене Михалыча, засаживая ей в её чёрную пиздень до упора. Мне было приятно заниматься с ней и обычным вагинальным сексом. Очень по кайфу было смотреть как мой член входил в её влагалище и доставать женщине до матки. Но ебал я Оксану в пизду не долго, сделав с десяток качков в вагине своей зрелой любовницы. Я вытащил смазанный влагалищным соком член и надавил им ей на тёмно коричневое очко.

— Оооо, так, так, молодец парнень. Из тебя не плохой ебарь получиться сынок....

— захрипела жена Михалыча, с благодарностью смотря мне в глаза. Работая долгие годы на рынке, в среде горячих кавказских парней. Тётя Оксана плотно подсела на анальный секс и обычный вагинальный эту зрелую блядь уже не удовлетворял.

— Глубже, глубже сынок, ещё, ещё милый.....

— хрипела, стонала мамина подруга, принимая в свой задний проход, двадцати сантиметровый член молодого парня. Я видел ебя Оксану в очко, как мой хуй входил в её анальное отверстие и чёрное влагалище соседки с верхнего этажа было у меня перед глазами.

— Подольше сынок, хочу долго с тобой. Вот так, ой, оооойй.....

— выла мамина подруга и теребила пальцами свободной руки у себя клитор. Я не спеша порол жену Михалыча в очко а она воя от наслаждения, вдобавок терла пальцами клитор и вскоре кончила, оглашая окрестности воем....

— Ааааа, оооооййй, аааа...

— выла тётя Оксана, кончая одновременно и от члена молодого парня и от своего пальчика которым она довела себя до клиториального оргазма.

— Ыыыы, ааааа, ааааа....

— зарычал я, впрыскивая в прямую кишку жены Михалыча, всю сперму накопившеюся у меня в яйцах за ночь.

— Вот то что мне нужно было с утра, так это поссать, похмелиться и хорошо кончить...

— сказала тётя Оксана, обмывая на кухне мне член из чайника тёплой водой. Марина с Витьком ещё спали и не слышали наши вскрики на улице.

— Ксюша, пошли по деревне пройдемся. Что дома сидеть, заодно проветримся. Успеешь ещё выпить....

— сказал я Оксане, видя что та было хотела идти в закуток за печкой где стояла в банках горилка.

— А что дело говоришь парень. Пошли погуляем а потом придем и пообедаем и ещё поебемся сынок.....

— тётя Оксана, подняла свою джинсовую юбку с пола и одела её на себя без трусов. Лифчик хохлушка тоже не стала одевать, натянув на голое тело, водолазку леопардовой расцветки. Под тонкой тканью женской водолазки, роскошные сисяры маминой подруги, разошлись в разные стороны. Оксана сняла шлепки подруги и надела на ноги свои белые кроссовки. А я в отличии от неё надел трусы, спортивный костюм и взяв из кармана куртки пистолет, пошёл вместе с ней на улицу, оставив мать и старшего брата в доме.

— А что у вас у всех оружие есть....?

— спросила у меня жена Михалыча, с опаской смотря на " вальтер" у меня в руке. Хотя я же ей говорил что мы нашли в сарае схрон с пистолетами.

— Да есть, а у Марины сразу два "ствола" в наличии. И я думаю что она поделиться с тобой оружием. Ведь тебе как атаманше тоже пистолет положен....

— сказал я Оксане, идя с ней под руку по пустынной даже белым днём деревенской улице.

— Да вообще вокруг не души. А ещё пять лет назад в этом доме жили дед с бабкой....

— сказала тётя Оксана, показывая на дом с зелёной терраской, в окнах которого ветром были выбиты стекла. Жена Михалыча, шла по улице рядом со мной и боязливо прижималась ко мне. Да я и сам как-то чувствовал себя не в своей тарелке, идя посреди безлюдной деревни, окруженной со трёх сторон лесом. Только заряженный " вальтер" в кармане моих спортивных штанов, приятным металлическим теплом грел мне душу и успокаивал все страхи.

— Ксюша, давай зайдем внутрь....

— спросил я у своей любовницы, когда мы с ней прошли всю деревню и остановились напротив старой церкви где утром видели призрака.

— Ой, да ну её сынок. Пошли лучше домой, выпьем, поедим и ляжем с тобой в постель.....

— Оксана, прижалась ко мне не решаясь войти внутрь церкви, двери у которой давно сгнили и вместо них зиял проем в стене.

— Да не бойся любимая. Я с тобой и у нас есть чем защититься в случае чего....

— сказал я трусливой атаманше по хоз части, вынимая из кармана спортивных штанов, немецкий пистолет. Эх была бы на месте Оксаны, моя мать атаманша Мариша, она бы не испугалась и первая вошла бы в церковь. Подумал я держа пистолет в одной руке а другой тянул за собой жену Михалыча, заходя с ней в старую церковь. Хотя я понимал что оружие плохая защита от призраков, но всё же холодный метал немецкого пистолета в руке успокаивал.

— Смотри какая роспись на стенах и не потускнела более чем за век....

— воскликнул я глядя на стены и купол старинного храма. Действительно от пола до потолка, стены деревенской церкви были расписаны иконами и сценами из Библии. Да и сам храм хоть и выглядел снаружи невзрачно но не был разрушен в революцию и в годы войны. Только крестов на церкви и колокольни не было а её купола сгнили от времени.

— Нет Костя, я туда не пойду и тебе не советую сынок....

— запричитала Оксана, когда я потянул её на лестницу ведущую на колокольню.

— Да его уже там нет давно. Привидения только ночью появляются а днём их не бывает. Давай поднимемся наверх и посмотрим с высоты на деревню.....

— сказал я Оксане и с силой потянул женщину за собой по лестнице ведущей наверх в колокольню. Хотя я ей сказал что привидения и призраки бывают только ночью но в душе не был в этом уверен. Ведь белая сущность стояла на колокольне и смотрела на нас уже на рассвете, когда всходило солнце. На ум вдруг пришла сцена из фильма " Вий", там упыри и вурдалаки, боялись дневного света и пения первых петухов. Хотя петухов в деревне не было, но вовсю светило жаркое иньское солнце и был день а днём призраков не бывает и это меня успокоило.

— Осторожней дорогая, прижимайся к стене и смотри под ноги.....

— попросил я Оксану, поднимаясь сней наверх по лестнице ведущей в колокольню. Ограждения, привычных перил на лестнице не было и жена Михалыча оступившись чуть не потянула меня за собой вниз. Разбиться насмерть или покалечиться не входило в мои планы, ведь я ещё только начинал жить и познавать женщин. В какой-то момент я было хотел прекратить подъём и вернуться назд вниз, но какая-то неведомая сила, тянула меня вверх. Чем выше мы с Оксаной поднимались по лестнице наверх тем острее чувствовался запах махорки. Не табака или сигарет а именно махорки. Этот запах махры я хорошо знал. У моего одноклассника был дед фронтовик, который курил только махорку.

Кузьмич так звали деда Игорька, крутил немыслимой длинны " козьи ножки" из газеты, набивал их махрой и смолил её целыми днями. У Кузьмича запасы махорки были ещё с советских времён. В своё время он работал завскладом в райпо и натаскал домой с десяток ящиков табака. Игорек однажды принёс пачку махры сворованную у деда в школу. И мы с ним свернув подобие самокруток из газеты, курили эту махорку на большой перемене за школой в саду. Помню кашлял я тогда после неё наверное с неделю и горло драло до слёз. И вот сейчас я ясно чувствовал носом свежий запах махры. Почувствовала его и Оксана, она заводила носом принюхиваясь и остановилась на лестнице.

— Там кто-то есть и курит табак. Костя я боюсь туда идти, пошли назад....?

— попросила меня мамина подруга, боязливо сжимая мою ладонь, своей маленькой женской ладошкой.

— А мы сейчас это проверим Ксюша, не бойся и иди за мной....

— сказал я своей любовнице, снимая на всякий случай пистолет с предохранителя. Кто бы там не был наверху, ему придётся узнать силу немецкого оружия а восемь пуль  " вальтера" сделают из любого буквально решето. Да и спускаться вниз когда до верха колокольни осталось всего-то пару метров, было глупо.

— Да нет тут никого Оксана, только ветер....

— успокоил я жену Михалыча, когда мы с ней наконец поднялись на самый верх. На колокольне действительно никого не было, как и самих колоколов, снятых наверное ещё в Гражданскую войну. Только почерневшие от времени деревянные дубовые балки, остались наверху и на одной из балок, болтался на ветру обрывок полусгнившей верёвки.

— Да нет Костя, тут кто-то был и совсем недавно. Смотри, смотри....?

— воскликнула Оксана, боязливо прижимаясь ко мне и показывая на пол колокольни. В углу которой лежал окурок самокрутки и именно он источал запах махорки вокруг. А ещё рядом с ним лежала красная обёртка от шоколадки с золотистой фольгой, на которой чёрными латинскими буквами было написано " Panzerschokolade". Рядом на обёртке, был нарисован орёл держащий в когтях свастику. Точно такой же орёл со свастикой был выгравирован на рукоятке моего " вальтера" который я держал в руке. Причём обёртка от шоколадки была свежей, словно из магазина и в ней ещё сохранились крошки шоколада.

— Ещё теплый, страннно кто же тут мог быть и курить махру и есть немецкий шоколад в это время....?

— сказал я вслух чем напугал и себя и свою зрелую любовницу. Ведь вокруг не было ни души да и откуда мог взяться в наше время, шоколад времён войны, причём свежий словно недавно купленный из магазина. Да и газета из которой была скрученна " козья ножка" была мне знакомой. Так это же " Голос народа" газета издаваемая в " Локотской республике ". Такие газеты лежали в ящике с пистолетами, найденными нами в подвале под сараем. Но в схрон с немецким оружием и боеприпасами не проникал ни кто вот уже пятьдесят лет после войны. А судя по найденым вещам на полу, кто-то или нечто, ещё недавно ел шоколад времён ВОВ и курил самокрутку из газеты того же времени. И от этих мыслей меня охватил дикий первобытный страх, я даже про пистолет в руке забыл. Но вместе со страхом ко мне пришло и желание, член встал колом и даже " звенел" от бешенного напряга.

— Оксана, сядь на окно....

— попросил я жену Михалыча, поддалкивая её к окну колокольни.

— Ты что Костя? Нет я боюсь, пошли лучше домой...

— заплакала Ксюша, поняв мои намерения в отношении её.

— Я сказал села сучка на окно....

— заорал я не своим голосом и сам себе этому удивился. Все происходило по мимо моей воли и я действовал словно под гипнозом.

— Держи меня за шею Оксана и не дергайся а то полетишь вниз и разобьешся....

— сказал я маминой подруге, рывком поднимая её с пола и усаживая жопой на подоконник колокольни. Задирая на насмерть перепуганной женщине юбку.

— Аааа, оооооййй, ааааа...

— застонала тётя Оксана, когда я вошёл членом в её влагалище. Жена Михалыча, крепко держалась руками за мою шею, вытаращив от страха на меня свои карие глаза, ставшие словно " стеклянными". И ей было чего бояться, ведь высота под ней была минимум с двухэтажный дом и если она сорвётся вниз то разобьется насмерть.

— Не бойся любимая я держу тебя и ты не упадешь....

— успокаивал я свою любовницу, крепко удерживая женщину за спину руками, засаживая ей в на подоконнике в старой церкви. По началу у меня возникло желание, засадить этой зрелой бляди Оксане в очко. Но потом передумал, ведь заниматься извращенным сексом в церкви, было бы святотатством и я ебал жену Михалыча обычно в пизду.

Это был секс со страхом, в любую минуту мы могли бы сорваться вниз и разбиться о землю. И это обстоятельство давало от секса дополнительные ощущение сладости.

— Айй, оооййй...

— завыла моя любовница кончая и вдруг её лицо оцепенело от ужаса. Оксана смотрела мимо меня и кричала одновременно от оргазма и от страха охватившего её в этот миг.

— Сзади Костя, он стоит сзади тебя....

— прошептала мне на ухо жена Михалыча, крепко, крепко уцепившись руками за мою шею. Но я не мог ей ответить и повернуть голову. Потому что сам кончал и испытывал просто дичайщий оргазм.

— Ыыыыы, ааааа, ыыыы....

— рычал я, впрыскивая порции спермы в влагалище маминой подруги. Кончая я спиной чувствовал чей-то недобрый, злой взгляд. Но не мог повернуть голову чтобы посмотреть на того кто стоял позади меня, боясь уронить Оксану вниз.

— Кого ты увидела любимая? И кто так тебя напугал дорогая....

— спросил я у Оксаны, когда мы с ней рискуя сломать себе шеи, наспех спустились с колокольни и вышли из церкви на улицу.

— Да полицай стоял у тебя за спиной Костя. Старый уже, весь седой и смотрел на меня с такой злостью, что думала нам хана, он нас столкнёт с колокольни вниз....

— говорила, заикаясь от страха Оксана, прижимаясь ко мне и идя быстрым шагом от церкви к нашему дому.

— Полицай говоришь? Да от куда он мог взяться в наше время....?

— было переспросил я у Оксаны и тут же осекся. Понимая что это был не живой полицай а скорее всего призрак полицая, повешенного чекистами после войны на колокольне. Но призраки не могут есть шоколад и курить " козьи ножки " с махрой. Думал я идя к дому с опаской поглядывая назад в сторону старой церкви. В руке я держал пистолет а в кармане спортивных штанов у меня лежали " вещдоки" найденные нами на колокольне.

— Да точно там был полицай. В чёрной форме с белой повязкой на рукаве. Я таких только в кино видела. Но этот седой весь и страшный....

— заплакала тётя Оксана, идя рядом со мной к дому, подальше от церкви где мы с ней повстречались с неведомым. С гостем из прошлого, каким-то образом попавшим в наше время. Или это был самый настоящий призрак.