В сибирской таёжной чащобе,
Где только собак диких – лай,
Жил старый, испытанный ёбарь,
С седой бородою – Мазай.

Попарившись в собственной бане,
Берёзой прочистив муда,
Он шёл к кузнецу дяде Ване,
С собой прихватив полведра.

Кузнец был заядлый охотник
До баб и хмельного зелья.
Испортил он девок под сотню, –
Был дока великий в хуях!

Нажравшись горилки на пару,
На блядки спешили дружки.
Звенели аккорды гитары
До ночи глухой у реки.

Орава бесстыжая девок
Водила хмельной хоровод.
Совсем растелешились, стервы,
И с песнею срамной – вперёд!

Ебал их Мазай штабелями, –
Он делал из них кенгуру!
А лысый кузнец дядя Ваня
Облизывал чью-то манду.

Он западных книг начитался
И видел французский стриптиз.
От пуза кузнец наебался, –
Конец его свесился вниз.

Но тут подошли чьи-то вдовы,
Что видели хуй лишь в мечтах.
Но Ваня совсем был готовый, –
Валялся в умате в кустах.

Тут бабы к дружку приступили:
«А ну-ка, дедок, вылезай!»
От ебли сей бешеной – в мыле,
К ним выполз на рачках Мазай.

«Еби! – баба-гром пригрозила, –
Иначе враз будешь кастрат!»
«Да нету, родимые, силы!
А трахать и сам был бы рад»...

Сгущались полночные тени,
Мигала луна, словно блядь.
Тут вышел на просеку Ленин
Зайчишек к утру настрелять.

А бабам чего ещё, право?..
Лишь только б стояло в штанах!
И слева крадутся и справа:
«Привет, дескать, дядюшка Трах!»

Был Ленин здесь в ссылке дремучей
За то, что дрочил на царей!
А бабы: «Мол, дядя, не мучай, –
Еби всех подряд поскорей!»

У Ленина дух захватило,
В штанах «перец» сразу же сник.
Но баба совсем не шутила, –
Лет двадцать не трахал старик.

Мелькнула заросшая чёрным
«Пещера» почти у лица.
Тут Вождь всех святителей вспомнил
И сына, и даже отца…

Он жаждал одних революций,
Считал, что другое всё – грех.
Ночами страдал от поллюций,
И верен был Крупской на век.

Всю жизнь-то – по тюрьмам и ссылкам, –
Он баб стал почти забывать.
И Крупская слала в посылках
Лишь книжки, да малость пожрать.

Не видел там Ленин порнуху
И бабам под подол не лез.
Пизду Ленин тоже не нюхал,
Дрочить бегал с зайцами в лес.

Здесь как-то и встретил Мазая,
Зайчиху Мазай этот ёб…
Потом они вместе лизали…
Там голых полно было жоп.

И малых, и словно сапетка:
Еби только баб – не хочу.
У Траха вставал, правда, редко.
Он клялся: «Я только дрочу!»

Но бабы смекнули: не зря ведь
Товарища Трахом зовут!
А то, что страшней обезьяны, –


Хуи и у них ведь встают!..

Зловредными бабы те были,
Мужик коль её не ебёт, –
Коня остановит за гриву
И конь бабе сразу вопрёт!

А дура – в горящую избу
Войдёт и опалит манду.
И строит всю жизнь коммунизму
И всякую, блядь, ерунду!

Как Карла учил все народы,
А хер у него не стоял,
И бабу не ёб Карла сроду,
Зато «Капитал» написал.

Попала в Россию та книжка,
А в книжке – пятнадцать пудов!
Прочтёшь – и тотчас тебе крышка,
Не встанет хуй даже на вдов!

Читал «Капитал» этот Ленин –
Царю кровожадному враг –
В Сибири далёкой, на Лене.
И в партии слыл он – как Трах,

От слова английского – «трахтор»…
Мазай же был дока в словах,
Не мог говорить он без мата:
Что слово, – то «трах-перетрах!»

Водил он Вождя на охоту
(Охота Вождю было – срать!)
Вчера драл зайчишек до рвоты…
Учился с них шкуру сдирать.

Он им обрезание делал,
Как ловкий пройдоха – Мазай.
Японцев ругал очень смело,
Кричал, что пришёл им «банзай»!

Услышали те и со страху
Пошли на Россию войной.
(Война началась из-за Траха,
Вот кто был несчастья виной!)

К границе пошли эшелоны,
Не стало в селе мужиков.
Одни только старые кони
Да трое друзей – мудаков.

Напарившись в собственной бане,
С матерным словцом на устах,
Гуляли Мазай с дядей Ваней,
А третьим был дядюшка Трах.

Пошли как всегда на охоту
(Охота ведь каждому, да…)
Но Трах не ебал девок сроду, –
Была ведь у Крупской пизда!

«Наплюй! – утешал дядя Ваня, –
И смело в любую вонзай!»
Поддакивал дико и пьяно,
Дрочивший «кувалду» Мазай.

Вставал у него на любую,
Лишь только была бы пизда.
Нажравшись – пел песню блатную, –
Как ходят в Сибирь поезда.

Тянул он три года за дело…
Ульянова против царя.
Брательнику Траха влетело:
У нас ведь не вешают зря!

В России бездельников много –
Без денег, – лишь хуй, да душа…
Но Трах убежал, слава богу…
Сибирь – до чего ж хороша!

Какие здесь девки и бабы,
Обнять – не хватает двух рук!
И вскочит вдруг хер баобабом,
Увидев волос чёрный пук…

И жирные сальные ляжки,
Почти как у доброй свиньи.
Заснёшь на руке у милашки
И спутаешь ночи и дни.

Так жил Вождь,
Товарищ наш Ленин,
В тайге, где бушует река,
«Бегут, спотыкаясь, олени», –
Машины не ходят пока.

Потом революцию сделал,
Покинув приветливый край.
И в партии нынче, при деле,
Наш старый приятель, Мазай.

Начальник большой он в столице,
И зайцев он ловит в метро…

На этом хочу закруглиться
Про деда Мазая и про…