Я вернулся из рядов Советской Армии,в далёком 88-м году.
Сломал ногу и не мог провожать свою одноклассницу миленькую Оксанку Калиниченко, которую малость тискал и с голодухи передёргивал, обожая её рассказы, дрочил и снова тискал, как в поезде до армии.

Но невзначай вышло так, что Ксюша перестала со мной лащиться, не стала и всё тут, я в непонятке, пришла проведала болезного, поулыбалась и уходит.

Андрейка, соседский пацан 18 лет, с которым мы дружили с детства, подрядился провожать мою даму.
Однажды вечером он вернулся и видно было, что пацан мается, не уходит домой, как обычно и было.

- Ладно уж тебе, чо мучаешься, рассказывай давай, облегчи душу, - говорю ему, видно, аж прёт из тебя.
- И шо так прямо и видно?
- Да у тебя скоро аж пар из ушей попрёт, -х –ха-ха…

Вобщем Андрейка и выдал да со всеми подробностями.
Пару дней назад, когда я проводил Оксану до последнего переулка, дальше она не разрешала идти, там темно было и она вдруг поблагодарив, поцеловала меня в губы, я аж обалдел и потом ещё раз взасос. Думал, что этомне только снится, а она улыбнулась и говорит:
-Андрюш, ты милый мальчик и хорошенький такой, но только ты никому не говори о поцелуях!
- Ну да, конечно, никому… никогда и никому…
- Андрюш, понимаешь, если кто-то из взрослых узнает, то и скандал будет и меня могут посадить…
- Ну как это… за что… нет нельзя так с вами….
- Не с вами, с тобой, давай малыш на ТЫ! А со мной это может запросто произойти и никто тогда не пожалеет. За развращение малолетних срок дают, да и на зоне потом жизнь в ад превращают.

Она чмокнула парнишку в нос и прошлась ноготками по лицу и шее, затем погладила нежно его волосы и ушла.

Надо отметить, что ноготочки у Ксюши были те ещё кинжалы, удивительно длинные и свои, не наклеенные, почти 5 см, когда однажды она обрезала и решила сохранить на память, то эти ногти, удивительно твёрдые, едва уместились в спичечном коробочке.

Сама Оксанка была не очень-то красивая на мордочку, но из её глаз, в её улыбке тонкой фигурке было столько сексуальности, обаяния, что хватило бы на троих красавиц, умела девушка себя показать.

На следующий день Андрюха был уж на посту, ждал пока мы поцелуемся, так легонько на прощанье и отдам ему. Эти два одиночества шли неспеша по улице, а я ждал возвращения пацана с новостями.

- Ну, бля… ну пиздец…, вот сладкая какая- восхищался Андрон, глаза горели, так, что казалось и улицу сожжёт своим чёрным пламенем.
Мы остановились на углу, там штакетник, кусты и лавочка. Оксанка попросила покурить с ней и вдруг выдала:

- Малыш, а ты не проболтался кому-либо о нас?- Ксюша строго глаза в глаза смотрела и казалось пацана пронизает насквозь.
- Не- е, вооще никому, я могила…
- Андрейка, ты хочешь что-то увидеть?- девушка поймала уже наверно сотый взгляд, который он кинул ей в декольте.

Грудочки у Оксанки были небольшие, даже на двоечку не тянули, но такие бля тугие, просто молодильные яблочки. Мы с ней ездили в поезде на учёбу и все 3 часа я в тамбуре с ней простоивал, мне даже хотелось пошухарить, когда поезд преближался к очередной станции я не давал ей застегнуть блузу и грудь была на улице, иногда даже задрав платье, я орудовал в трусиках, колготки стянуты и мне хотелось, чтобы мужики иногда ловили это безобразие, чтоб мне завидовали. У Ксюхи был парень и она с ним встречалась уже не первый год, но время в поезде было наше, и только наше.

- Я… не… я ничо…, - краснея отнекался парнишка, бегая раскосыми глазками, была у него какая-то кровь, может монголы, может татары в роду.

- Я же вижу как ты пялился на мою грудь, а ещё глазел под юбку, трусики видать хотел увидеть?, - Оксана была сегодня безжалостна, схватила мальчишку за подбородок и сдавила так, что он заскрипел зубами, ну говори гадёныш, хотел ведь, хотел бля…

- Да ничо не хотел, - краснел так, что в лунном свете было видно, хоть прикуривай от его мордочки.
На самом деле Оксанка была права, конечно он пялился на сиськи, конечно глазел под юбку, особенно когда она делала вид и не замечала, а юбка задиралась выше крыши, она закидывала ногу за ногу, чуток иногда разводила их и тогда Андрейка видел чёрные трусики. Летом голенькие ножки так будоражили его фантазии, что он и прозевал, когда ж эта стерва засекла его разглядывания, да ещё разок вообще нагнулась над сумочкой и это была красотища, ну вооще бля…. Между половинок полоска трусиков пряталас и казалось, что попка совсем голенькая.

Вдруг девушка сменила гнев на милость и поглаживая ладонью по щеке:
- Тебе стоит только лишь сказать о том… ну понимаешь, нужно честно со мной и не стыдясь, нужно сказать!
- Да… ну хотел… очень и щас хочу… чо уж там, сама заметила…
- Что, Андрюш, что в первую очередь?, - лаская глазами и поощряя мальчишку, вдруг погладила свою грудь и будто невзначай расстегнулась пуговица на лёгкой блузке, затем и ещё одна, а девушка словно не замечала того.

- Да… да… ещё… я хотел грудь увидеть, - Андрей разглядывал женскую красоту, глаза лезли из орбит, - я ещё ни разу… ну .. ну… не видел голую…
- Легко, пожалуйста. Так вот и говори, просто и прямо договаривай, а я выполню, - Оксана оголила грудь и подалась к парнишке, стала сосать ему язык и положила его руку себе на великолепные, сладостные, тугие сисечки.
Только лишь луна подглядывала к ним в кусты, видела как происходит обучение или развращение малолетнего пацана.

Вдруг Ксюха поднялась и попрощавшись, застегнула блузу и ушла. Андрей едва с ума не сошёл, и такая красотища подвалила, и член лопался от напряжения, казалось яйца ща бля взорвутся от боли. Андрей был живым, полноценным парнем и не выдержал, стал расстёгивать джинсы, потом и молния медленно прожужжала, достал свой членик и решился тут же, на этой же лавочке подрочить.



Тут вот она сидела, она его богиня, она чудо как хороша и на лет эдак 10 старше и показала сиськи, целовала его до хмеля в голове. Ах какие губоньки, такие влажные, такие нежные и такие манящие, сосал бы их вечно, но почему ж она ушла, думал и фантазировал мальчишка, мечтал увидеть что-то запретное там между точёных ножек, меж бёдер, там в трусиках, какое ж оно там?

Буквально пару раз туда сюда и взрыв, молочные, тугие капли полетели на лист сирени, кустарник надёжно прикрывал его, не застать никому.

В этот миг рядом треснула веточка под женской ножкой и Андрей открыл глаза, готов был уже заорать. Ладонь девушки лягла на рот парня, вовремя .
- Тише, ц-с-с-с… не ори.
Хлопец кивнул головой и хотелось ему в тот миг провалиться сквозь землю, удрать куда глаза глядят. Какой позор, он дрочил и эта богиня его застала за таким бля позорным делом. Горе то какое, мудак и дурак были самыми нежными мыслишками, которые летали в этом хаосе, под его черепушкой.

Только не остановить извержения, коль начал кончать, то уж пока всё не отстреляет не остановить и она на это смотрела.

- Андрюшенька, мой милый мальчик, мой сладенький Чингиз-хан, дай я, - шептала
Оксана , - глядя ласково ему в глаза, - все люди дрочат, это нормально, понимаешь… это не стыдно, это хорошо, все абсолютно рано или поздно дрочат. Мастурбация вроде бы дело постыдное, но на самом деле дрочат и дети, и взрослые. Давай я поласкаю тебя и будет слаще.
- Как ты оказалась… ты почему вернулась?, - с дрожью в голосе, едва не плача, шептал Андрейка.
- Я вернулась потому, что вспомнила, если долго лапаешь женщину и не кончить, то яички будут пол-ночи болеть, ну и хотела тебе помочь. А ты тут уж и сам, - хихикала над ним молодая женщина.

В тоже время она взяла стреляющий болт и нежно провела ноготками по яйцам, затем убрала его руку и стала сама медленно надрачивать, поднимая и опуская шкурку. Казалось уже всё выдоено, Оксана подняла руку к губам и слизнула семя будущего мужчины.

- Как вкусно, что за божественный запах…, - чувственно прошептала Оксана, облизывая пальчики.

Она не прекратила движений после, член и не думал падать и вот уж новый феерверк раскинул жемчужины по листве, но это уже был совсем другой, неизведанный и мощный взрыв, его ласкала женщина, он позволил себе расслабиться, ей было позволено делать с ним всё абсолютно всё что бы она не пожелала.
- А вы… ну ты…
- Да и я тоже этим занимаюсь, - перебила его Оксана, предугадывая вопрос, тоже ласкаю себя, но только по другому, у нас, девочек, там ведь есть дырочка и ласкать можно и клитер, и срамные губы пальцем сверху.

- Богиня моя, госпожа моя, я хочу это увидеть, - уже смело и открыто заявил Андрюха, как велела ему она, эта небожительница.
Она улыбнувшись, сняла последнюю каплю с головки хорошенького члена. Потом глядя в душу, в самые дальние уголки его сути попросила повторить эти слова, но уже погромче.

Юбчонка поползла вверх, девушка раздвигала ножки и понемногу поглаживала вокруг трусиков, ажурных, чёрных треугольников. Вторая ручка расстегнула блузу полностью и гладила грудь, два пальчика захватили сосок и стали покручивать его.

- Можно я, пожалуйста, дай я…, - охрипшим голосом прошептал мальчик, челюсти с трудом раскрывались, язык словно ватный не слушался., - разреши мне…

Женщина, возбуждённая и доступная, кивнула в согласии и пропустила его руку меж ног, приподняла бёдра, когда он попробовал стащить трусишки. Её ракушка раскрыла створки навстречу новому дружку, один пальчик стал орудовать там, собирая мёд.

Оксана постепенно заводилась уж по-настоящему и велела руке добавить скорости движения, затем пальчик за пальчиком и вся ладошка была там в этом влажном и бесконечно сладостном мире, словно в другое измерение попадала рука мальчишки, он восхищался и радовался, он удивлялся и молился, он был на грани безумия, такого сказочного, сладкого безумия.

Вдруг лицо девушки напряглось, стало каким-то другим, бёдра сжались, её руки обняли ласкающую руку, сжали до боли и судороги пошли по телу красавицы. Андрейка испугался, может ей плохо.

- Глупыш, мне хорошо, мне очень хорошо, - с трудом, отдышавшись шептала его любовница, пусть будущая, но его и точно уже решила, будет любовницей, - так мы кончаем, а ещё бывает и кричим от счастья и стонем вовремя секса, но когда никто не сможет услышать, а сдесь, на улице нельзя. Встань, милый мой татарчёнок, встань перед моим лицом, смотри сколько хочеш, я почти голая, можешь трогать везде, но штанишки не одевай, давай я тебе подарю настоящее наслаждение, то чего ты и не мечтал даже увидеть.

С этими словами Ксюха открыла губки и член подростка стал погружаться в рот. Она легонько щекотала языком яички, потом снова погружала головку в ротик и сосала , словно это был удивительный леденец, а она поклонница этого идола, лизала, сосала, потом полностью погружала его в рот, снова выпускала. Поглаживая Андрюхины ягодицы, женщина стащила вниз и штаны, и трусы. Один пальчик вошёл в его попку, только лишь на одну фалангу, но это так увеличило заоблачные, сказочные ощущения и остановиться не было ни сил, ни желания…

…и наконец взрыв, всё до капельки было выпито,Оксанка облизнулась.
- Теперь ты наверно и уважать меня перестанешь? Вы, мальчишки глупые, не целуете вафлисток, так называете, нравится когда в рот, а потом…., - проговорила с невыносимым сожалением молодайка.

Андрэа, не говоря ни слова, взял лицо своей богини в руки и взасос поцеловал эти нежные, ласкающие губы со вкусом его семени.
- Никогда, слышишь, никогда плохо о себе не говори, а я тем более и даже не помыслю о тебе нехорошо. Научи меня, ну этому всему, как с девушкой надо вести себя и как доставить удовольствие женщинам, научи всему. И… ну я… даже могу… лизать там, ну где рука моя была.


23 Февраль 2021 г.

roveni55@yandex.ru