Был тот на редкость погожий сентябрьский день, когда даже мысль о пыльной аудитории и профессоре Польских, страдающем радикулитом, словоблудием и неразделенной страстью к сопромату, казалась абсолютно невыносимой...
     Волк еще с утра почувствовал мое настроение... беспокойные карие глаза внимательно следили за мной, а его хвост является наглядным воплощением хаотичности броуновского движения.
     - Волчара, - вопрошаю я. - А кто за меня будет сессию сдавать? Ты?
     Верхняя губа Волка искривилась в заискивающей улыбке и, секундой позже, оконные стекла жалобно звякнули от его положительного ответа.
     Я сделал вид, что поверил.
     А еще через полчаса мы уже двигались в сторону реки. Профессор
     Польских и расчет знакопеременной нагрузки балок с защемленным концом остались где-то далеко в другой жизни. Левый карман мне приятно оттягивала бутылка Мерло, а в правом шелестел пакетик фисташек, которые выклянчил для себя Волк.
     Не зря говорят... "Утром выпил - день свободен"! Удобно расположившись на высоком берегу, я протолкнул пробку в бутылку и сделал глоток вина, наблюдая за Волком, который в туче брызг носился по мелководью. Вдруг он остановился, навострил уши и уставился на что-то за моей спиной. Проследив его взгляд, я увидел собаку - тоже "немца". Его хозяйка стояла чуть поодаль и, прикрывая рукой глаза от солнца, смотрела на нас с Волком.
     - Кобель? - деловито осведомилась она.
     - Ага, - буркнул я. - Оба мы.
     - А у меня девочка, - радостно сообщила она, проигнорировав или не расслышав моей реплики. - Это ведь хорошо - драться не будут.
     Я согласился, что, мол, да, неплохо... Потому, что разнимать двух злющих, мокрых псов совершенно не интересно е занятие.
     - А у вас, я смотрю, есть занятие поинтереснее. - улыбнулась она, показывая на зажатую у меня между колен бутылку.
     - Присоединитесь? - я протянул ей вин. - Стаканов нет - извиняйте.
     - Не страшно - я могу из горлышка. Только помаду сотру...
     Я поспешил уверить ее, что весьма сомнительный букет этого вина только выиграет, если туда добавить немного хорошей помады.
     Рассмеявшись, она села рядом, сделала глоток и, неожиданно, по-мужски, протянула мне ладонь. - Катя. А эту непослушную скотину, - она мотнула головой в сторону своей собаки, - зовут Норма.
     - Александр. - я удивленно пожал протянутую руку.
     Мы сидели, разговаривали о пустяках и смотрели на резвящихся в воде собак, по очереди прикладываясь к бутылке. Вела себя Катя естественно и непринужденно, как будто мы были случайно встретившимися старыми знакомыми. И я с удивлением заметил, что и мне не составляет никакого труда поддерживать этот легкий, с налетом флирта, разговор, тот настоящий разговор, который, обычно, приходил мне на ум с опозданием, и лишь после того, как остаешься один.
     На вид ей было лет двадцать пять, но что-то в ее облике говорило мне, что ей больше - около тридцати... Красивой ее, пожалуй, можно было назвать с натяжкой, а вот эпитет "привлекательная" подошел бы в самый раз. Одета скромно, но чувствуется, что недешево и со вкусом...
     "Короче, весьма странная мадам" - Подумал про себя я.
     Вдруг Катя повернулась ко мне и, смотря прямо в глаза, спросила...


     - Ну и что ты думаешь обо мне? Странная я... - она сделала паузу, словно подыскивая нужное слово. - ... мадам, верно?
     Это было так неожиданно, что я на какое-то время лишился дара речи. Я неотрывно смотрел в эти зеленые глаза, чувствуя себя при этом ручной кладью на спецконтроле в таможне. Более распутного и, одновременно, завораживающего взгляда я, не видел больше ни у одной женщины.
     И еще я с удивлением осознал, что испытываю сильную эрекцию.
     Это была, наверное, какая-то магия. Потому, что в следующее мгновенье мы уже сдирали друг с друга одежду... Я попытался повалить ее на спину, но она с яростью оттолкнула меня.
     - Нет! Не так... Сзади!
     Катя на четвереньках повернулась ко мне спиной. Я закинул подол юбки ей на спину, и она всем телом подалась назад, приняв меня... Кончили мы почти одновременно. Катя перестала двигаться, ее крик перешел в тихий стон... Я двигался еще какую-то пару секунд, пока оргазм не настиг и меня. Настиг одновременно с целым водопадом ледяной воды, которую на нас обрушили два отряхнувшихся пса.
     Мы лежали полураздетые, мокрые и облепленные травой, дыша как две загнанные лошади. В ушах у меня звенело. Понемногу чувство реальности происходящего стало возвращаться ко мне. Я приподнял голову и с нарастающим ужасом огляделся. Слева от нас, метрах в ста я увидел какую-то мамашу, которая почти бегом удалялась от нас, волоча за собой неуспевающего перебирать ножками, ребенка. Двое мальчишек, побросав свои велосипеды и открыв рты, смотрели на нас с другой стороны. А метрах в тридцати, на противоположном берегу речки, собралась целая группа граждан, настроенная, судя по доносившимся до нас словам "срамота", "стыд потеряли" и "милиция", не слишком-то доброжелательно.
     И только присутствие двух немецких овчарок удерживало их от более решительных действий.
     - Секс в городской зоне отдыха у нас, видимо, не приветствуется. - попытался пошутить я.
     - Плевать! - Катя, чуть заметно улыбаясь, посмотрела на меня. В ее глазах больше не было того сумасшедшего изумрудного блеска, они казались теперь скорее серыми, чем зелеными. Но взгляд остался таким же распутным и порочным.
     Она спокойно, скорее даже, демонстративно медленно, собрала мокрую одежду и стала одеваться. Я последовал ее примеру, обнаружив, что молния на джинсах сломана, а на рубашке у меня осталось только одна пуговица. Не без злорадства я заметил, что и Катя имеет определенные сложности с некоторыми предметами своего туалета.
     - Кать... - начал я.
     - Тсс! - она приложила палец к моим губам, как будто заранее зная, что я хочу сказать. - Ты не видел случайно моих трусов?
     - Вот. Только, кажется, они немного того...
     - Да? Ну и черт с ними, - Катин взгляд остановился на моей рубашке, и она улыбнулась. - У тебя тоже не без потерь.
     Она закончила одеваться и крикнула, подзывая собаку...
     - Норма! Иди сюда, скотина рыжая!
     Затем нагнулась ко мне так, что ее губы коснулись моего уха, и тихо сказала...
     - Это секс, Александр.
     Я сидел и, придерживая за ошейник Волка, смотрел Кате вслед до тех пор, пока она и ее собака не скрылись за деревьями...
     ...а на следующий день в этом месте появился плакат, на котором большими корявыми буквами было написано... "Выгул собак запрещен. За нарушение - штраф".
     (c) 2004 Эвил