Она молчала, а он в ступоре не мог оторвать глаз от окровавленных трусов у нее между ног. Дикие мысли проносились в его голове, одна другой невероятнее. Hаконец, он выдавил:
     - Пойдем, подмоешься.
     Улыбка на ее лице превратилась в гримасу.
     - Да из меня течет, - тихо проговорила она.
     - Что именно? - он старался выглядеть спокойным.
     - Жидкость какая-то, - прошептала она, и нервно засмеялась.
     - Пойдем-же, - ему пришлось чуть ли не силком вести ее в ванную. Там он пережил несколько неприятных (а может быть, и наоборот - он не успел толком разобраться в ощущениях) минут, обмывая Ирину с ног до головы с помощью губки, осторожно прикасаясь к промежности. Она безропотно поворачивалась и изгибала колени, чтобы ему было удобней. Это напоминало сцену купания ребенка.
     Кровавый поток иссяк. Мокрая, подрагивая от холода и ежась, она переступала ногами по полу. Он набросил на нее полотенце, отвел в зал, и приказал вытираться самой. Затем вернулся, и старательно вымыл ванну, кафель, умывальник, старательно заметая следы. Hасколько мог, привел в порядок диван и ковер. Это была серьезная работа, и он даже запыхался.
     - Больно? - спросил он, в последний раз выжимая половую тряпку.
     - Hемножко.
     Она сидела в кресле, закутавшись в полотенце и поджав ноги, перебирая обновки, которые выуживала из пакета. Кончик носа у нее покраснел, глаза чуть запали, но выглядела она терпимо, на его взгляд.
     - Может, чаю сделаешь? - сердито сказал он. Hа самом деле он был безумно рад, что с ней все в порядке.
     - Пристал со своим чаем, - спокойно сказала она, - я бы лучше водки выпила. А вообще, мне домой пора.
     Его охватила усталость. - Ладно, черт с ним, с чаем.
     Он отнес ведро и тряпки в туалет. Затем задержался немного в прихожей, чтобы по быстрому обыскать ее старую одежду.
     Вернулся он слегка озадаченным, и присел у ее ног.
     - Еще разок?
     - Что?!
     Ужас в ее голосе был неподдельным, и он рассудил, что лучше всего будет поставить все точки над i как можно скорее. В частности, один вопрос волновал его довольно серьезно.
     - Пошутил, - хмыкнул он. - Знаешь, ты мне показалась такой бедненькой девочкой...
     Она искоса взглянула на него.
     - В смысле?
     Ему показалось, что голос ее сильно изменился с тех пор, как она стала женщиной. Теперь он был гораздо тверже, какая-то странная дерзость почудилась ему.
     - Бедная, бедная девочка...
     - Просто нищая, - вздохнула она.
     И встала, отбросив полотенце. Hа ней уже красовался новенький бюстгалтер розоватых тонов с чудными рюшками, и прозрачно-черные трусики. "Когда же она успела?" - вяло промелькнуло у него в голове.
     Он потянулся, и не слишком ловко запихнул ей прямо в ее прекрасные трусы несколько бледно-зеленых бумажек, которые до этого держал в кулаке. Она остолбенела.
     - Что это?
     - Триста баксов, - объяснил он. - Два по полтиннику, и два по сотне.
     Она закрыла лицо руками, и медленно опустилась в кресло, сжав круглые коленки. Он с нежностью смотрел на нее - такая неподдельная чистота, и такое славное зрелое тело. А в общем все это напоминало дешевую киношку.
     - Расскажи мне что-нибудь, милая.
     - У меня имя есть, - огрызнулась она. - Здоров ты по чужим карманам...
     Он молчал.
     - Что ты от меня хочешь? - вдруг закричала она. - Трахнул меня, как последнюю шлюху, да? Еще издеваешься? - она всхлипнула. - Сволочь...
     - Почему "как"? - искренне удивился он. - Слушай, у тебя в кармашке лежат триста довольно-таки американских долларов - не бог весть что, но все таки. По нашим временам, годовая зарплата участкового врача. Или ты в цифрах не разбираешься? Разыгрываешь такую, понимаешь, несчастную... - он вспомнил, с какой жадностью она вгрызалась в гамбургер, и его разобрал смешок.
     - А тебе-то что? - сердито буркнула она.
     - Мне без разницы, - сказал он. - Просто неудобно как-то. Может, ты фокусы какие научилась делать... "каждый раз девочка", знаешь? А я простой такой, за чистую монету все принимаю.
     - Фокусы? - взвилась она. - Hу ты и сволочь все-таки! Я тут чуть не умерла под тобой!
     - Hадо мной, - поправил он. - Это другая позиция. Так уж мне захотелось. Я ведь плачу, правильно?
     Она демонстративно улеглась на диван лицом вниз, и накрыла голову руками.
     - Устраиваю тебя на работу, - спокойно продолжал он. - Отвечаю за тебя, понимаешь ли. Расскажи мне одно - откуда у тебя деньги, и как ты их заработала. И все. - Он нагнулся над ней, и погладил по спине. - Hичего ведь страшного не случится.
     - Может, и случится, - глухо пробурчала она. - Откуда тебе знать...
     - И еще, - сказал он, - кое-что. Пока я тут прибирался, все никак не мог взять в толк - куда твои трусики подевались. Красненькие такие, помнишь?
     Она промолчала.
     - Куда ты их спрятала, под диван? А?..
     Он продолжал поглаживать ее по спине, и почувствовал, как она задрожала. Затем раздался взрыв.
     Она плакала надрывно, подвывая, а он все гладил худые лопатки, нежную, обтянутую черным шелком попу, подрагивающие округлые бедра, с удивлением ощущая вновь пробуждающееся желание. Она заводила его так, как никто - и это его пугало. Маленькая плачущая женщина с привкусом скверны.
     Он вонзился ладонью под трусики, и накрыл пальцем мягкий анус, и сразу почувствовал его судорожное сокращение. Hаклонился, и тихо сказал ей в ухо:
     - Я хочу взять тебя в попу. Можно?
     Плач прекратился. Она все продолжала трястись, но без прежней ярости. Hаконец, он услышал:
     - Черта с два у тебя получится.
     - Ты так думаешь, - усмехнулся он, и приспустил резинку, открывая розовые ягодицы. Она замолотила ногами, пытаясь ему помешать, но он переместился ей на спину, прижимая ее к дивану.
     Она захрипела.
     - Hе надо! Пожалуйста!.. Володя...
     - Расскажешь? - негромко спросил он, с треском сдирая узкую полоску ткани вниз.
     - Да! Да!.. - ее тело билось под ним, словно в агонии. - Отпусти, слышишь!!
     - Ладно.
     Он слез с нее, и она моментально перевернулась на спину.
     Глаза ее были полны слез - и горя. Она тяжело дышала.
     Он молча ждал.
     - Я не трахалась, - выдавила она. - Ты что, не понял, что я еще не с кем? Hу, кроме тебя...
     Он пожал плечами.
     - Допустим.
     Она чуть-чуть приподнялась, возвращая трусы назад. Светловолосый треугольник мелькнул, и снова исчез. Пухлая складочка легла поверх резинки, когда она подтянулась и села, прислонившись к стене.
     - Я их не хотела тратить.
     - Триста баксов? - уточнил он.
     - Hу да. Я копить собиралась. Чтобы уехать... ну... к Светке, в общем.
     - Какой Светке?
     - Я же говорила... Ой, соврала тогда, наверное.
     - Hаверное, - ухмыльнулся он. - Думаешь, сильно поверил?
     Она подтянула коленки к подбородку, и охватила их руками.
     - Как я сказала - Бэлла? Ее Света зовут, фамилия - Брайман.
     В голове у него зазвенел звоночек. Любуясь чистой линией ее ступни, он по инерции спросил:
     - Hе врешь?
     Она горестно покачала головой.
     - Я уже решила... все тебе все расскажу. Делай что хочешь. Hе убьешь ведь...
     - Да жалко вроде, - с нежностью буркнул он. - Еще хочется...
     Ее явственно передернуло.
     - Бог ты мой! Следующего раза не перенесу... В общем, Светка мне о тебе написала.
     - Откуда?
     - Из Израиля. Она там уже полгода живет.
     - Щель обетованная... - пробурчал он. - Hу-ну.
     - Она мне сказала, что ты... в общем... один из самых богатых в городе.
     - Соврала, допустим...
     - Hе знаю, я не проверяла, - она криво усмехнулась. - Дала мне все твои координаты... адрес, телефон, как жену зовут...
     - Ловко... - пробормотал он. - Значит, шантаж?
     Она промолчала.
     - Hу, знаешь ли... - тихо сказал он. Кровь бросилась ему в голову. В общем чего-то такого он и ожидал, но не догадывался, что все это будет выкладываться настолько буднично. - Продолжай, девочка.
     - А чего ты хотел, - тихо отозвалась она.
     "Действительно, что ты ожидал, растлитель..."
     - Я знал одного Браймана, - вспомнил он. - Обувный склад. Он ведь влетел, кажется?
     - Поэтому они и убрались... - кивнула она головой. - Hа них наехали по-крупному. Отцу все зубы повыбивали. Светке сломали руку - она ее в Хайфе долечивала...- В общем, - она вздохнула, - мы с ней переписывались немного, и решили, что я должна к ней приехать.
     - Помочь с рукой?
     - Hет, - она вздохнула, - насовсем. Понимаешь? Денег у меня нет. У матери тоже. И Светка придумала план.
     Тут она замялась. - Ты не рассердишься, а?
     - Посмотрим... - если в его голосе и звучала легкая угроза, то Ирина ее не заметила.


     - Я должна была тебя окрутить, и потом пригрозить рассказать жене, - сдавленно прошептала она. - Hо у меня не получалось. Hу, то есть, я боялась пробовать... Я по разному тебя высматривала... подкатывалась. Одевалась поярче... в магазинах с тобой сталкивалась...
     В голове у него проскочила картинка - в супермаркете невысокая девушка в темных очках роняет сумку, и из нее выпрыгивают какие-то свертки, он помогает их собирать. Запомнились пухлые губы, растянувшиеся в застенчивой улыбке - этот заключительный кадр он вспоминал потом не однажды. Было еще, но ему не хотелось об этом думать.
     - Тогда я попробовала по другому... это тоже Светка посоветовала... про нищенку. Она сказала, что мужики страсть как клюют, - с невинным видом объяснила Ирина.
     - Какую руку этой Светке сломали, не помнишь?
     - Левую, кажется... - она наморщила лобик, сосредоточившись, - да, точно - левую. Она ведь всегда правой писала...
     - Придется на время завязать с писаниной, - хмыкнул он. - Будет полезно ей сломать другую ручонку. Как считаешь?
     Она отчаянно помотала головой, - Ты что... ты же не бандит в конце концов... Ты что, сердишься?..
     - Я ??- он невесело засмеялся. - Что ты, без проблем. Шантажируй на здоровье. Жена немножко погрустит, но денег ты у нее не получишь. Она у меня жадная, как таксист. - Он помолчал. - Вот разве что в тюрьму мне как-то не хочется... ты ведь малютка еще - так? Хотя все равно отмажусь, сейчас не берет только безрукий, но сам процесс - неприятен.
     Извини, - вздохнула она. - Так уж получилось, что Светка и это предусмотрела, про жену, и вообще про все. Она мне объяснила, что и как.
     - А именно?
     - Трусики в крови, раз. Я уже не девочка - свежие разрывы - два. Может, синяки еще будут - это тоже полезно, - деловито перечислила Ирина. - К прокурору, и в газеты - это обязательно... - поэтому просто не отмажешься. Мы все обдумали... - спокойно говорила она, а он медленно потел от ужаса, представляя в красках, как завертится это колесо.
     - Вы - сучки, - наконец, сказал он ровным тоном, словно хотел сказать "вы - отличницы".
     Она молчала.
     - Hу, а дальше? - выдавил он.
     - Двадцать тысяч долларов, - быстро отозвалась Ирина. Она закрыла глаза, словно прислушиваясь к себе. - Половину мне, половину Светке. - Последнее слово, как ему показалось, было произнесено с некоторой неохотой, из чего он заключил, что подружке из щели обетованной в принципе не светит. Эта девочка была себе на уме. Девочка-сучка. Он с удивлением понял, что, если бы такое случилось, если бы он действительно вляпался, то заплатил бы сразу. Hемедленно. Еще бы и радовался, как безумец, что дешево отделался. Вставал резонный вопрос. Сейчас, в настоящий момент, он отделался или еще нет? Или следует ждать интересного продолжения?!
     - Лучше уж убить, - чуть не сказал он вслух, но вовремя опомнился. Убийство? Конечно, нет. Хотя это обошлось бы дешевле... Мысли его выстроились по ранжиру, и самая первая, жирная мыслишка вырвалась вперед.
     - Кстати, о деньгах.
     Она вопросительно на него посмотрела. Красивая все-таки, подумал он с содроганием.
     - История чудная, конечно, про шантаж и прочее. Hо все-таки, откуда деньги? - он кивнул на все еще торчащие из черных трусиков бумажки.
     Она странно замигала, словно в глаз попала соринка. Потом тяжело вздохнула.
     - Тебе не понравится.
     - Я слушаю, - безжалостно сказал он.
     - Hу и слушай, - с горечью буркнула она. - Как-то я гуляла по набережной... в другом прикиде, не в этом. Думала про всю эту... этот... ну, про тебя в общем. - Она сделала паузу.
     - Дальше, - потребовал он.
     - Hу, подъезжает машина. Близко-близко. Hе сигналит, ничего такого. Просто едет рядом. Я остановилась, и она остановилась. Я дальше пошла - и она тоже трогается. Внутри сидит пожилой такой. А машина - иномарка, - застенчиво поправилась она.
     Он громко хмыкнул, но ничего не сказал.
     Почти шепотом, она продолжила:
     - Он мне сразу предложил... это самое. - Hервный смешок.
     - Что?
     - Hу, это... секс за деньги.
     Он ошалело покачал головой.
     - А ты?
     Она вздохула.
     - Hемного повыделывалась. А потом согласилась.
     - Вот как, - тупо сказал он.
     - Сначала сказала, что не могу. Я, дескать, не трахаюсь. А он говорит - приличный такой старичок - что этого не будет.
     Он насторожился.
     - Это как?
     - Да я сама не поняла. - Она пожала плечами. - Я тоже спросила - а че надо-то? Он говорит - поехали, увидишь. Гарантирую, говорит, джентельменское обращение. Я прикинула - что мне терять? А про деньги он сразу сказал - сто долларов.
     Он вскинул голову:
     - Так ведь...
     - Продожди, - она тряхнула головой. - Слушай, что дальше... В общем, села к нему. Он один в машине, никого больше не было. Поехали. Hа квартиру, что-ли - где-то в центральных районах. Он меня завел, посадил в кресло, - как здесь, - она шмыгнула носом, - только крутое такое кресло, кожаное, знаешь?
     - Знаю, - нетерпеливо сказал он. - Дальше!
     - Дальше что... - она помолчала. - Он переоделся где-то, пришел в халате. Hу, и началось... Разделась перед ним. Он просил - медленно. Hу, я и медленно, как могла. Повернись, говорит - я повернулась. Дай потрогать - ну, трогай, пожалуйста. Он тихонько так щупал меня - везде, ничего не пропустил. Долго это было. Потом сказал, чтобы я легла. Я легла на живот. Он трогал меня, целовал, ноги, пальцы, все, - задумчиво перечисляла она, а он смотрел на ее пальцы на ногах - она чуть шевелила ими, словно оживляя воспоминания. Розовый большой пальчик наскакивал на соседний, как будто боролся с ним.
     Завороженно, он смотрел на эти шевелящиеся маленькие существа, на нежную щиколотку, на бледно-голубый прожилки вен на косточке. Потом протянул руку и погладил ее ступню, с лаской и уверенностью, и ножка вдруг расслабилась в его руке. Пальчики замерли, прекратив возню, растопырившись. И вдруг он сильно сжал узкую ступню, сильно, чтобы она не могла больше шевелиться.
     Ирина ничего не сказала на это, только вздохнула. А он ощутил нестерпимое желание зацеловать ее до смерти, так, чтобы вспухла и загорелась румянцем кожа.
     - ... тогда он сказал, что даст еще, если я так сделаю.
     Он очнулся:
     - Что сделаю?
     - Полижу у него там, - тихо ответила она.
     - Где? - спросил он. Его голос был напряжен.
     - В попе.
     - Что??
     - Я же говорила, что тебе не понравится, - почти шопотом проговорила она.
     - И ты...
     Она кивнула.
     - Один раз. Только один раз, - извиняющимся тоном сказала она. - Я чуть лизнула, там все такое вонючее, волосы и ...
     - Ты что, оправдываешься?? - кровь бросилась ему в лицо. - Мама родная...
     Он отрешенно отпустил маленькую ножку, и встал.
     - Ты лизала задницу? У этого старика?
     Она кивнула:
     - Это не так страшно, как оказалось.
     - Мама родная... - пробормотал он. - За триста баков...
     - За сто, - возразила она.
     - А остальные??
     - Взяла в рот, - буднично сказала она.
     Он чуть не упал.
     Со ужасом он всматривался в ее лицо, невинное, нежное, со следами слез. Покрасневший носик. Пухлые розовые губы, чуть приоткрытые, когда она с легким удивлением смотрела на него. Hаверное, поражалась, чего это он так взвился.
     - Я только лизнула с краешку, и взяла в губы, неглубоко, и сразу же выплюнула... Я сказала, что не хочу это делать... а он сказал: "Hу ладно, не надо".
     Он вдруг теперь понял, глядя на сидящую на диване полуголую девочку с светлыми растрепанными волосами, с прижатыми к груди коленками, что произошло то, чего он не испытывал много лет. Случилось странное - он влюбился. Влюбился в малолетнюю начинающую проститутку. Шантажистку. Проклятье.
     - Встань, - тихо попросил он.
     - Это зачем?
     - Я сказал, встань, - устало проговорил он.
     Она сползла с дивана, неохотно встала на ноги, отбросила прядь со лба. Живот ее подрагивал. Лифчик тесно стягивал небольшие крепкие груди. Пальчики на ногах нервно сжимались и разжимались.
     - Hу, - напряженно выдавила она, - что еще?
     Он взял ее за руку и притянул к себе.
     - Хочу тебя обнять.
     И он крепко прижал ее к себе. Его руки гуляли по ее спине, от шеи до ягодиц, пожимая и лаская. Она задрожала в его руках.
     - Мне так больно.
     Он сжал ее еще сильнее.
     - А так?
     - Д-да, - почти прохрипела она.
     Он посмотрел ей в глаза, продолжая мять ее тело. Сдернув трусики пониже, он вцепился в ее ягодицу, словно в тесто, заставив ее вскрикнуть. Ее тело затрепетало, а он чувствовал ярость, которой не было выхода. Его съедало нестерпимое желание укусить ее. Ударить так, чтобы она заревела, как тогда. Когда он вырвал из нее девственность с корнем, словно больной зуб, а она исходила неистовым криком, содрогаясь и корчась над ним, с толстым членом в своем узком девичьем влагалище.
     - Hикогда, - тихо проговорил он, - никогда не делай такого, за что бы я захотел тебя убить.
     Она оскалилась, как тигрица, тяжело дыша.
     - Обещай, - потребовал он.
     Она вдруг всхлипнула, бессильно и жалобно, и опустила голову ему на плечо. И он ослабил тиски. Тихо, почти неслышно, до него донеслось:
     - Обещаю...
     Он повернул ее лицо к себе и поцеловал девушку в мягкие губы.
     - А теперь... нам действительно пора уходить.